— Да благословится дом сей! — слова ритуального приветствия сбросили с души Тобса камень размером с небольшую гору. К нему прибывшая никаких претензий не имела.
Она ласково провела ладонью по морде своего скакуна.
— Молодец, Перевал, ты прекрасно поработал, — услышав ее слова, жеребец немного успокоился, напряжение отпускало его могучее тело буквально на глазах, — теперь отдыхай, ты это заслужил.
Поговорив с лошадью, женщина повернулась к Тобсу.
— Позаботьтесь о нем, как подобает, — она расстегнула подпругу и одним движением сняла тяжелое седло вместе с привязанными к нему большими седельными сумками, положив его себе на правую руку, — Перевал мне еще понадобится.
— Разумеется, моя госпожа! — заверил ее Тобс, — все самое лучшее…
— Очень хорошо, — гостья подошла ко второму коню, который немедленно ткнулся мордой ей в ладонь, отыскивая в ней сахарок. — Здравствуй, Зоркий! Скучал? Ну ничего, сегодня у нас будет время пообщаться, день нам предстоит долгий.
Она набросила ему на спину седло и, закрепляя его, снова заговорила, обращаясь к Тобсу.
— Ближе к вечеру сюда прибудет экипаж с важной персоной. Она сделает здесь непродолжительную остановку, чтобы дать отдохнуть лошадям, — всадница взлетела в седло и взялась за поводья. — Ее пребывание под твоей крышей — огромная честь, и пусть оно будет организовано наилучшим образом. Твое усердие будет вознаграждено.
— О! Я… я сделаю все, что в моих силах, госпожа! — не успел Тобс разобраться с одной напастью, как на его голову свалилась другая, пуще прежнего.
— Что-то случилось? — инстинкт самосохранения у молодого конюха оказался явно недоразвит. Совать свой нос в дела тех, кто носит непроницаемые черные плащи, да еще с серебристой каймой, как правило оказывалось крайне вредно для здоровья. Сердце Тобса обреченно упало — как бы ему теперь не пришлось искать себе нового помощника.
Однако женщина довольно спокойно восприняла эту дерзкую выходку несмышленого пацана.
— Все в порядке, сын мой, — в ее голосе послышалась усмешка, адресованная, скорее, перепуганному Тобсу, нежели восхищенно таращащемуся на нее Яшке, — все хорошо… здесь все хорошо.
— Да будет чист Ваш путь! — трактирщик поспешно ткнул конюха локтем под ребра, упреждая его очередную глупость, — и ярок свет Сиарны, его озаряющий!
— Да будет так! А пока, вот тебе за труды, — рука в перчатке нырнула под плащ и бросила ему сверкающую монету.
— Благодарю Вас, госпожа! — Тобс взглянул на то, что оказалось в его ладони, и удивленно вытаращил глаза. — Но… мои скромные труды не стоят такого…
