— Так-так, — Шимаэл присел на табурет перед умолкшим телеграфом и провел пальцем по клавишам, — мне сказали, что у тебя тут работа кипит, а она, как я погляжу, даже не побулькивает.
— Ах, да, — Чак только сейчас заметил его появление, — задумался немного.
— Помощь нужна?
— Да, если не трудно, то начинай собирать раму для установки мониторов, — он указал на громоздящиеся у двери железки, — а я пока их распакую и подключу.
— Ладно.
Шимаэл вооружился отверткой и разложил на полу детали конструкции, на которую потом монтировались экраны, транслирующие картинку с камер наружного наблюдения. Краем глаза он наблюдал за своим коллегой, который, вытащив из коробки еще один монитор, снова впал в прострацию. Чак был человеком простым, и не требовалось большого ума, чтобы понять, что его что-то беспокоит.
— Что за меланхолия тебя обуяла, Чак? — осведомился Шимаэл, закручивая очередной винт.
— Что? — встрепенулся тот, словно робот, которого заклинило на середине движения. — Да все нейдет из головы та девчонка, Зиола.
— А что с ней не так?
— Что не так?! — Чак развернулся к пилоту. — Она мертва, Шим! Найда ее застрелила!
— Я в курсе, не надо так кричать.
— Это убийство!
— Ну и что? Ближайший полицейский участок очень и очень далеко, так что беспокоиться не о чем. Никто ничего не узнает, если только мы сами не проболтаемся.
— Да мне плевать на полицию! — техник в сердцах отбросил нож, которым вскрывал коробки, — я просто не могу оставаться спокойным, когда на моих глазах ни за что ни про что убивают другого человека! Ни за что!
— Можно подумать, будто ты впервые чью-то смерть увидел, — Шимаэл тоже перестал орудовать отверткой, — ты же прошел через Гражданскую, как и я.
— То была война, Шим. Тогда все было… по-честному. Наши враги тоже держали в руках оружие, а Зиола… Она же ничего Найде не сделала! Ничего!
— Случается и такое, Чак, ничего не попишешь, — Шимаэл взялся за следующий винт. — Выбрось это из головы, своими переживаниями ты ничего не изменишь.
— Я не такой, как ты, я не могу не думать, — Чак вздохнул. — Вот был человек, дышал, чувствовал, строил планы, и вдруг — бац, и все! Ты можешь перерезать глотку часовому, а потом спокойно спать ночью, а я — нет. Я — не ты.
— Должен сказать, что удовольствия это мне тогда не доставляло.
— Но даже это во сто крат лучше, чем…
— Чем что?
— Когда Найда ее убивала, я точно так же сидел перед экраном и наблюдал смерть Зиолы в прямом эфире, — Чак указал на мониторы, — в мягком кресле, сытый, довольный, не хватало лишь стакана газировки и пакета с попкорном. Это как-то… мерзко.
