— Я думал, ты уж к черту на кулички сбежал, вместо того чтобы поспешить сюда,— говорит Тони.
— Я же сказал, что — часов в десять.
— Ты сказал — часов в десять,— повторяет Тони.— Да, ты действительно сказал — часов в десять. Но по моему счету прошло десятью десять… прошло сто часов. В жизни у меня не было такого вечерка!
— А что случилось?
— Да ну тебя! — отвечает Тони.— Ничего не случилось. Но я тут парился и коптился в этой веселенькой старой лачуге, и на меня градом сыпались всякие страхи.— Вот погляди, какой чудесный вид у этой свечки! — говорит Тони, показывая пальцем на свой стол, на котором тускло горит тонкая свечка с огромным нагаром и вся оплывшая.
— Это легко наладить,— отзывается мистер Гаппи, хватая щипцы для сниманья нагара.
— Ты думаешь? — возражает его друг.— Не так легко, как кажется. С тех пор как я ее зажег, она все время чадит.
— Да что с тобой такое, Тони? — спрашивает мистер Гаппи и со щипцами в руках смотрит на приятеля, который сидит, облокотившись на стол.
— Уильям Гаппи,— отвечает ему приятель,— я словно в ад попал. А все из-за этой невыносимо мрачной, самоубийственной комнаты… да еще старый черт внизу.
Мистер Уивл хмуро отодвигает от себя локтем подносик для щипцов, опускает голову на руку, ставит ноги на каминную решетку и смотрит на пламя. Мистер Гаппи, наблюдая за ним, слегка покачивает головой и непринужденно усаживается за стол прямо против него.
— Кто это с тобой разговаривал, Тони, Снегсби, что ли?
— Да, чтоб его… да, это был Снегсби,— отвечает мистер Уивл, меняя конец начатой фразы.
— О делах?
— Нет. Не о делах. Просто он тут прохаживался и остановился почесать язык.
— Так я и подумал, что это Снегсби,— говорит мистер Гаппи,— но я не хотел, чтобы он меня видел, и потому ждал, пока он не уйдет.
— Ну, вот опять, Уильям Гаппи! — восклицает Тони, на мгновение подняв глаза.— Все какие-то тайны, секреты! Черт возьми, да задумай мы кого-нибудь укокошить, мы и то не вели бы себя так таинственно!
Мистер Гаппи пытается улыбнуться и, желая переменить разговор, с искренним или притворным восхищением оглядывает комнату и «Галерею Звезд Британской Красоты», заканчивая свой обзор прибитым над каминной полкой портретом леди Дедлок, которая изображена на террасе, возле тумбы на этой террасе, причем на тумбе — ваза, на вазе шаль, на шали огромный меховой палантин, на огромном меховом палантине рука, на руке браслет.
— Леди Дедлок тут очень похожа,— замечает мистер Гаппи.— Только что не говорит!
