Реакция на сообщения о проделках Золотой Ручки была обычно восхищенной. Вместо «как это может быть» и «что же это такое», российская публика говорила «ух ты» и «вот это здорово». Для нее Сонька была орудием возмездия и справедливости.
Не будем забывать, что Сонька была еще и женщиной — согласно бытующим мифам, хрупкой, миниатюрной и очень красивой женщиной. И это в стране, где женщины были лишены даже тех элементарных гражданских прав, которыми пользовались мужчины. В провинциальных городах увидеть в каком-либо учреждении работающую женщину было сложно. Женщин почти не было в школах (только в женских), в государственных конторах (вообще), в научных и медицинских учреждениях (женщины занимали только должности вспомогательные, вроде медсестер и ассистенток, женщин-врачей было крайне мало, в хирургии, например, не было вообще). Женщине доставался лишь домашний и крестьянский труд.
Независимая, самостоятельная, умная Сонька, умеющая постоять за себя — такая Золотая Ручка была обречена стать народной героиней, этакой «Жанной Д'Арк криминальной среды». Такой Соньке рукоплескали обыватели двух столиц, российская интеллигенция и даже представители предпринимательской среды, хотя именно они и были жертвами преступного таланта Золотой Ручки.
Рядом с увлекательными рассказами о Соньке тут же появились легенды о ее любовных связях, о ее необыкновенной сентиментальности и щедрости. Молва лепила образ Соньки по своим потребностям. Нужна была героиня — получилась именно героиня.
И еще один момент. В 80-90-е годы XIX столетия развлекательная беллетристика в русской литературе находилась на позициях беспризорной сироты. Все внимание литературной общественности было направлено на интеллектуальную прозу и поэзию. Основной же массе обывателей требовалась литература попроще — то самое чтиво, что спустя век трансформировалось в телевизионные сериалы и кинобоевики. Народ задыхался без развлечений. И рассказы о Соньке легли в хорошо удобренную почву, дав бурные всходы. В 1890 году популярность Соньки Золотой Ручки взлетела на необыкновенную, беспрецедентную высоту. Действуй в то время прямая выборная система, она бы выиграла любые выборы. Собственно, она их и выиграла — выборы любимого народного героя. Точнее — героини, что придавало ее победе дополнительный смысл. Сонька была женщиной, выжившей в мире мужчин. И не только выжившей, но и взявшей над мужчинами верх.
Иначе к Соньке относились полицейские и представители российской власти. Для них Сонька была дерзкой воровкой, женщиной, дискредитирующей образ российской правоохранительной системы и ставящей под сомнение способность властей обеспечить безопасность самой богатой части российского общества.
