– Ну да, по ней, – кивнул, соглашаясь, парень. – Правда, перед этим еще и Верхний волок был. Мы там от Тверцы к Цне перебирались, но он так, совсем малый и скорый был. А вот нижние пороги на реке Мста нам далеко вокруг приходилось огибать. Не везде ведь эта речка там была судоходна.
– Вот-вот, у Боровичей крюк верст с пятьдесят, а то даже и все шесть десятков окружным путем идет. Где волоком, а где и по малым озерам там нужно перебираться. Да ты и сам все про это знаешь. И я там пару раз бывал, когда торговые караваны после княжьей службы охранял. Да и с дружиной по своей молодости мне эти пороги приходилось проходить. Мы тогда с булгарами ведь крепко ратились, то они, то мы друг на друга набегали. Но потом-то наши князья с их ханами замирились, и мы с богатою добычей домой возвернулись. Хорошие они воины, эти булгары, ничего худого про них не скажу, и земля у них очень богатая, люди тоже неплохие. И чего вот нам в мире не жилось? Слышал я, что Лютень, тот, который из пластунов, будто бы девку оттуда караваном привез? В полон, что ли, он ее взял, али у кого как невольницу выкупил?
– Да чего ты такое говоришь, дядька! – махнул рукой Митяй. – Я и сам при том деле самолично был. Она с того самого селения, которое черемисы разграбили и пожгли, а жителей его всех прикончили или в леса утащили. Вот Лютень-то и отбил ее у того лесовина, который ее прочь, в чащу, за волосы волочил. Троих он при этом еще посек, и сам же в бок копье получил. Рина ее зовут, ну или нам так послышалось, как она себя назвала. Так вот Рина всю дорогу потом того Лютня лечила, и кроме него, еще многих других, кто в том походе ранения получил. Ибо у нас по пути схватки не раз там случались с лесовиками, а они ведь стрелами горазды были сыпать. Девица же в лекарстве зело искусна оказалась, не зря же ее к себе сразу главный медикус нашей бригады, Елизавета, забрала. А вообще отличная она девица, Устим Егорьевич, надежная. Как раз бригадному воину такая вот под стать. В стороже и в караулах она от Лютня ни на шаг не отходила, все время за ним лук со стрелами носила. Глаза у нее зеленые, большие, словно у кошки, и видит, и слышит она в ночи гораздо лучше многих наших воев. Свадьба у них через месяц, после Пасхи, на Красную горку. А перед этим она еще крещение в усадьбе примет, чтобы честь по чести со своим женихом обвенчаться. Сам дядька Варун сказал, что в крестные отцы ей пойдет, а тетка Мирунья у нее за крестную мать будет.
