– Родственники моей жены и моего сына – мои родственники! – ответил тот, глядя твердо в глаза короля. – И даже если у них случилась беда, и им угрожают сильные враги, они всегда могут найти защиту и кров в моем доме. Тимофей! – крикнул он в сторону входной двери. Та тут же распахнулась, и в нее заскочил его заместитель. – Друг, я, наверное, сегодня останусь уже здесь, в тереме. Ты бы распорядился по всем текущим делам. Гостей наших из шведской дружины разместите, угостите хорошо, ну ты сам знаешь, что здесь будет нужно, и не мне тебя учить. И вот еще что, познакомься с двумя ярлами. Тот, что пониже и потемнее, – это Ульф Фасе, а вот повыше и посветлее с кучерявинкой – это уже Биргер Магнуссон, и он, кстати, по-нашему хорошо разумеет.
– О да, я немного говорить, – кивнул Биргер. И воинские начальники, знакомясь, пожали друг другу руки, а затем они, вежливо поклонившись королю, вышли на улицу.
– Девочки, вы не против – мы пока поговорим с бароном наедине?
Сестры, болтая без умолку и тиская Леньку, кивнули и ушли в гостиную, а мужчины поднялись в светелку хозяина.
Андрей подкинул несколько поленьев в камин и присел напротив Эрика. Тот сидел в широком деревянном кресле, словно большая нахохлившаяся птица. Особое сходство ему в этом придавали его крючковатый с горбинкой нос и резкие худые черты лица.
– Как же тут хорошо! Не то, что в холодном и стылом камне наших замков. Наши предки ведь тоже жили среди дерева, но их потомки ушли от него, а ведь оно, даже уже срубленное и сложенное в стену, все еще продолжает греть живым теплом человека. Как же я устал, барон, устал от этой вечной борьбы за власть, от предательства и от лицемерия, от постоянного ожидания удара в спину, от злобы и ненависти вокруг. А хочется просто искреннего человеческого тепла, уюта и участия, как это бывает у обычных, простых людей.
Голос монарха был тих и грустен. Андрей сидел рядом, слушал и не перебивал его.
– Барон Андреас, я хотел рассказать тебе прямо и безо всякой утайки, что привело нас сюда, в эти далекие от Швеции земли. Выслушай меня, и если ты сочтешь это неприемлемым и опасным для себя, то мы завтра же удалимся из твоего поместья и попросим защиты у кого-нибудь другого. Ибо боюсь, что мое появление в твоих землях может вызвать и у тебя определенные трудности, но теперь уже и со своими местными новгородскими властями. До меня доходили слухи, что власть в вашей столице сменилась, и она очень не жалует всех тех, кто когда-то служил верой и правдой прежнему князю.
