– Слишком он большой, мы так думаем. Жрун пожадничал и не справился.
– А он не мог внедриться в разум Сиринга?
– Нет. Эти твари подселяются только к человеку. Именно подселяются, захватывают сознание и руководят действиями, но полностью хозяина не вытесняют. Реципиент вроде бы ведёт себя как обычно, но только до команды от кукловода.
– И это можно как-то определить визуально?
– Почти невозможно, – Ринат покачал головой, потом посмотрел на добавочную отбивную в сковородке и быстро-быстро кивнул несколько раз.
Вышло забавно; я улыбнулась и положила ему добавку, потом посмотрела на опустевшие тарелки у всех остальных, оделила каждого и снова села на место.
Ринат поблагодарил. Забрал тарелку и ушёл в гостиную, сменить напарника.
– Так всё-таки вы сказали «почти» – повторила я настойчиво. – Как можно определить, к кому подселился жрун?
– Мы сами этого не видели, – осторожно ответил Егоров. – Но по архивным записям, определить можно по глазам. Вне зависимости от природного цвета радужки они становятся блекло-голубыми и мутными.
После обеда ребята сами вымыли посуду, даже сковороду, чем безмерно меня порадовали. Потом майор сказал:
– Так, Ринат, ты остаёшься здесь, охраняешь собаку и Анастасию. Мы чистим место ритуала, место нахождения собаки и пытаемся отследить тварь.
– Това-арищ майор… – тоскливо протянул Ринат.
– Прошло три дня, – спросила я, когда за группой закрылась дверь. – Как Сиринг смог выжить?
– Не представляю себе, – покачал головой мужчина. – Ослабленный, без еды…
– А где вы его нашли?
– Да рядом тут, за оврагом речка маленькая впадает в Волгу…
– Заячий ручей, – кивнула я.
– Вот на берегу он и лежал, передними лапами в воде. Возможно, кстати говоря, помогла близость текущей воды…
– Понятно… – Я села в кресло, наклонилась, потрепала пса по голове; он лизнул мне руку. – Что, опять есть хочешь? Прости, Сиринг, нельзя пока, желудок не справится. Часа через два кашу тебе сварю…
Молчать с Ринатом было удобно; он читал что-то в планшете, поглядывая то на меня, то на заснувшего мастифа, я думала о своём. Потом посмотрела на часы: время близилось к семи вечера, группа отсутствовала уже почти три часа.
– Между прочим, у вас на ужин тоже будет каша, – сказала, поднимаясь. – Пойду её варить, не скучайте тут.
– Я и не скучаю, – он глянул на меня с недоумением. – У меня экзамен через две недели, заниматься надо.
Смутившись, я ушла на кухню. Ужас, сколько надо готовить на такое количество народу!
