Понятно, что такое решение принималось с их непосредственным участием. Но проверить насколько обеспечена безопасность моей ученицы лишним не будет. Может раньше я и относился к ней постольку поскольку, мол ест и есть. Но в свете последних событий, понял, насколько важно защищать тех, кого я считаю своими. Да и лаоши всё таки постепенно меняла мой менталитет. Пусть я и сам был не самым покорным учеником, но всё же Ву Шу уважал. И как человека и как наставника. И проникался важностью роли учителя. Может я бы и дальше размышлял о роли наставника в жизни и воспитании, но в этот момент нас грубо прервали.
— О звезда моя!!! — высокий, но не лишённый музыкальности голос заставил всех поссетителей кафе обернуться. — О свет очей моих. К твоим копытам припадаю!!!
— Пресветлый Вив меня сохрани! — Гереста вздрогнула от ушей до копыт. — Это опять он!! Учитель спаси меня!!!
— Это же ты… этот… говорящая голова… — я уставился на могучего атлета, у которого даже на бровях перекатывались желваки мышц, вспоминая где я его собственно видел. — Нет. Поющие трусы, во! Точно! Лопухов!
— Граф Валерий Лапушкин!!! — взвизгнул тенорком качок, мгновенно разрушая свой брутальный образ. — А ты тот трус, что уже дважды испугался моего вызова на дуэль! Но сегодня судьба сама пришла к тебе! Пади же от моей руки, ибо…
— Слышь, болезный, — я поморщился, прочищая ухо. — Шутки шутками, но твоя как-то подзатянулась. Мне собственно монопенисуально, что у тебя там за тараканы в голове. Но ты только что оскорбил меня, сказав, что я сбежал от дуэли. И за это, по всем правилам, я могу размазать тебя тонким слоем по всему кварталу. И это не образ речи.
— Я тебя не боюсь!!! — пафоса в голосе бывшей звезды эстрады хватило бы на заправку десятка гранд-крейсеров класса “Мщение”, — И освобожу мою любимую от власти злобного тролля!
— Как ты меня сейчас назвал? — я искренне хотел разозлиться на придурка и не мог. — Гереста у него часто такое?
— Постоянно, — всхлипнула ученица. — Он мне проходу не даёт! То на дежурстве подкараулит с пучком какой-то травы, а то прямо в участок припрётся. Последний раз притащил новое седло, представляете?! Седло!
— Оно было от Витон-Луи, — обиделся Лапушкин. — Эксклюзивная модель, сделанная на заказ. Но если тебе, звезда моя, оно не нравиться, я сегодня же сожгу его! Пусть это пламя озарит наши сердца и…
— Всё, я больше не могу! — с этими словами Валентин ловко выдернул из-за спины шест, такой же как у меня, телескопический, и ловко разложив его, двинул амбала по голове, вырубив его одним ударом. Тот как раз ничего не видел и не слышал, словно глухарь на току, заворожённый звуками своего голоса. — Прошу прощенья, господа и дамы, но у меня нервы не железные.
