— Ну хоть чуть-чуть, — со слезами в голосе говорил Женя, прижимая трубку к губам. — Мне очень надо. Выручи в последний раз…
— Я разве не ясно выразился?! — крикнул Ковальский и оборвал связь. В трубке запиликало.
Несколько дней подряд Женя просил у сокурсников деньги в долг. Под большие проценты. Перетряхнул все свои карманы. Собранной суммы хватило только на химикаты. Хорошо, Лешка помог — взял ключи от квартиры у своего знакомого, который собирался по турпутевке в Египет.
Они сделали еще одну попытку изготовить триметилфентанил. На последних стадиях особенно старательно очищали и алкирировали продукт. То, что получилось, испробовал на себе Женя. Через несколько минут у него остановилось сердце, и Леша, прося у бога прощения, делал ему искусственное дыхание и неистово давил ладонями на грудную клетку.
Когда "мотор" заработал, и Женя пришел в сознание, у флегматичного и невозмутимого Леши началась истерика. Он, как сумасшедший, перевернул на кухне стол, высыпал все реактивы на пол и разбил несколько колб.
— Все!! — орал он. — С меня довольно! Я завязал! Никогда больше! Никогда!..
И, хлопнув дверью, выбежал из квартиры.
Женя сидел на полу и смотрел, как по линолеуму растекается зловонная черная жидкость. Он машинально подобрал валяющийся рядом шприц, втянул в него жидкость из лужицы и стал с удивительным спокойствием смотреть на кончик иглы. "Может, повторить? — думал он. — И больше не будет ни Князя, ни фосгена, ни химикатов, а только вечный покой… Какое это блаженство!"
Но этого блаженства он не испытал. Когда Князь в очередной раз вызвал его на телефонный переговор, Женя попросил денег на химикаты.
"Крокодил" расползался по югу России и Москве с ужасающей скоростью. Было зафиксировано десятки случаев смерти от передозировки. Столичный уголовный розыск работал в усиленном режиме. И все-таки следствию никак не удавалось выйти на производителей наркотика.
Когда Новикову представили очередной протокол записи телефонных разговоров Князя Мамедова, он почувствовал, что в конце тоннеля, наконец, забрезжил свет. Весьма узкий и однообразный круг знакомых Князя, включающий в себя лишь относительно законопослушных рыночных торговцев, неожиданно расширился до общежития МГУ.
КНЯЗЬ: Как тебе отдыхается в Москве, сынок? Денег хватает?
ГЮНДУЗ: Да, папа, есть пока. Я тебе, кажется, еще не говорил — мою курсовую выдвинули на общероссийский конкурс. Здесь, в Москве, об этом узнал.
