Нет, сначала это были лучики. Они расходились от меня в темноту. И мне казалось, я знаю, где, вернее, на ком они кончаются. А то, что кончаются, было очевидно. Хотя бы из разной длины лучиков. И на концах их сверкали маленькие звездочки. Невольно вспомнилось детское поверье, что у каждого человека своя звезда. Сколько звезд, столько и душ… Наверное, слишком примитивно, но не без некоторой доли истины. Правда, некоторые лучики терялись в бесконечности. Потом проступили нити-лучи не касающиеся меня. Тогда начала вырисовываться паутинка. Говоря научным языком, более понятным моему любознательному, — граф информационных связей.
Обо всем, что я вижу, я вещала, подобно древней оракулице, впавшей в священный транс. Полагаю, что мои мужички в подобающей степени развесили свои уши и включили записывающую аппаратуру. Впрочем, она сама включалась при первом же звуке моего голоса. Или никогда не выключалась?.. Только что осталось от моего голоса?! Способна ли еще услышать его аппаратура?..
При всей своей медитативной погруженности, я осознавала, что один факт обнаружения мной этого графа информационных связей придавал смысл моему исчезновению в глазах человечества, оправдывал его. Хотя в оправдании никто не нуждался.
Позже я ощутила токи энергии по лучикам. От меня, ко мне, мимо меня. Причем, те связи, которые казались посторонними, на самом деле, пересекали «мои» лучики, образуя «узелки», и распределение энергии и информации в графе, надо полагать, происходило по сложным сетевым законам. Жаль, что я не кибернетик. Там наверняка есть соответствующие законы или хотя бы модели. Одно очевидно, что чисто индивидуальное общение в этой системе связи весьма проблематично — всегда присутствует системное влияние.
Возможно, это та самая супервысокочастотная компонента моего излучения, куда перекачалась вся моя энергия, как обнаружил мой ненаглядный?..
Кстати, вот он — лучик, нас связывающий! Самый короткий и яркий… Вот лучик сына. Чуть подлинней, но все же рядышком наши звездочки. Луч отца. Он не затерялся вдали, но… как-то поблек. Почему я не позвала его попрощаться?.. Мне кажется, я боялась, что он не переживет двух уменьшений. Одно дело оказаться перед свершившимся фактом, другое — пережить. Еще, как это ни странно, чувствовала я в себе и боязнь обидеть его своим уменьшением. И мама, и я уменьшились, а ему не дано. Несправедливо… Хотя, может быть, по неизвестному нам Большому Счету именно умирающие естественной смертью — избранные. Но почему-то Отцы Единой Церкви уменьшающихся провозгласили избранниками Божьими. Это прижилось и в обыденном сознании.
