— Я принимал… особые вещества, которые понизили уровень контрацептивна в твоём организме. — Тем временем заговорил Данила. — Эти вещества передаются через жидкости, например, через слюну. И активируют некоторые гормоны. Они нужны были, чтобы стать невидимыми от второго уровня слежки в вашем доме, они вводятся в кровь, пульсируют по кровеносной системе под кожей и отражают импульсы, в общем, тонкости долго объяснять. Но у них, оказывается, есть побочка — вот такая странная побочка. Я только сейчас узнал, прочитал про них научную статью в медицинской библиотеке, благо, здесь такое оборудование, что корабль полную базу тянет. Но пока я был в вашем доме, я не знал.
И не постеснялся же упомянуть, что обокрал её семью! Даже непонятно, этот факт вызывает недоумение или восхищение?
Почему он на неё не смотрит? Смотрите-ка, страдает, что ли? Голос совсем убитый. Васька с любопытством стала изучать его спину и горестно склонённую голову, пытаясь понять, что на него так повлияло. Не знал, что станет папой? Очевидно, нет. Откуда бы он узнал? Васька тщательно скрывала все следы. Благо, хотя её и постоянно отвратительно тошнило, но на людях ни разу не вырвало, что неминуемо бы вызвало обследование домашнего врача и последующее практически неизбежное обнародование результатов. В общем, даже от отца удалось скрыть. Тем более от Данилы. Они не общались, не виделись. И там, у ручья, она чуть ли не впервые за последние месяцы разделась так, чтобы был виден живот. В общем, теперь узнал. И что? Не хочет ребёнка? Так никто ему и не предлагает. Совесть замучила, что невольно создал новую жизнь? Ну что поделать, не ты первый, не ты последний, просто смирись.
В остальном внешне он ничуть не изменился, всё такой же душка. Плечо, обтянутое футболкой, всё такое же сильное. Затылок, на котором едва заметно курчавятся волосы, всё такой же милый. Надо же.
Наконец, он поднял голову и развернулся. И молча уставился на неё.
И взгляд всё так же гипнотизирует, как удав кролика. Серая радужка не изменилась, значит, это его естественный цвет глаз, а то может раньше он в линзах ходил. Значит, и у дочери могут быть такие глаза.
Васька сглотнула. В голове была такая каша, что она даже не знала, что и сказать, только пялилась на него как на икону. В такой ситуации, на заброшенной далёкой планете. Кстати!
— Ты! — Васька показала на него пальцем. — Что ты тут делаешь?
— Тут? Где тут?
— Ну, вот тут. — Васька слегка растерялась и обвела рукой помещение.
