– Вы рады? – спросила Мара Бастиана, заехав к ним в один из вечеров. – Вы были любезны с Сильвией, правда вы были любезны и с Грегором, и я знаю, что мама больше всего хотела бы, чтобы у меня был муж и четверо детей. И я хотела, чтобы у нас с Грегором была семья с детьми, пока не заметила, что хочу не Грегора, а семью и детей. Я и сейчас этого хочу – и Сильвия хочет.
– Нам прежде всего нужно, чтобы тебе было с ней хорошо, чтобы она делала тебя счастливой. Она это делает, и мы этому рады. Мы еще не так хорошо с ней знакомы. Но когда мы лучше ее узнаем, мы наверняка порадуемся и за нее. А Тереза будет рада детям, будут ли они у тебя с каким-то мужчиной или с Сильвией – все равно. Как вы хотите это сделать?
– Мы дадим себе еще пару лет. И сначала у нас еще должна быть свадьба. А сделать это мы хотим с анонимным донором спермы. Одна моя подруга нашла себе мужчину на одну ночь. Я так не хочу. Я не хочу никаких таких дел, при которых Сильвия не может присутствовать.
– Ты? А не вы обе?
Бастиан находил Сильвию более женственной, чем Мара. Когда они выходили куда-то вместе, Мара, как и прежде, надевала брюки со стрелками, мужскую рубашку – иногда с галстуком – и пиджак, а Сильвия – платье или юбку с топом. И в составлении планов, и в принятии решений решающее слово принадлежало Маре.
– Мы обе. Но начну я.
6
Все же начала она еще до свадьбы.
Тереза и Бастиан по собственному опыту знали, что такое гормональные исследования, УЗИ и гормональная стимуляция и какие средства способствуют созреванию яйцеклетки и овуляции. Но они терпеливо слушали Мару. Они вместе с ней надеялись, вместе с ней тревожились, вместе с ней огорчались, когда искусственная инсеминация не удалась при первой попытке, и при второй, и при третьей тоже. Только после этого Мара остановилась и экстракорпоральное оплодотворение отложила на потом. Сначала она хотела оформить брак.
Бракосочетание происходило летом в сельской гостинице. Мара и Сильвия хотели, чтобы их регистрировала женщина, и нашли служащую загса, которая сама состояла в браке с женщиной; регистрацию на лугу перед гостиницей она провела весело и с неподдельным сочувствием. Когда обе брачующиеся сказали «да», Тереза немного всплакнула; Бастиан поймал себя на мысли, что сколько б он ни признавал этот брак нормальным, но видеть двух молодых женщин в качестве невесты и невесты ему все же как-то странно; родители Сильвии, отец Мары и его вторая жена вымученно улыбались, а друзья и подруги молодой пары громко выражали свой восторг. Сочетание всех этих чувств так радовало Бастиана, что он уже видел только, что невеста и невеста смотрятся красиво. На Маре были белый костюм, белая рубашка и белая бабочка, а Сильвия была в белом платье с кружевным декольте. Светило солнце, на лугу сияли гортензии, в листве деревьев щебетали птицы, хлопали пробки, пенилось шампанское, и, после того как гости поцеловали невест, невесты поцеловали друг друга. Вечером танцевали, и Бастиан танцевал с Терезой, Марой, Сильвией, с матерью Сильвии, со второй женой отца Мары, со всеми лесбийскими подругами Мары и Сильвии и с хозяйкой гостиницы. Потом взял бутылку вина и стакан, вышел из дома на луг и уселся под каким-то деревом.
