К счастью или нет, но всего за несколько месяцев до того, как я перестал водить, мой сын Джон уже начал интересоваться гоночными машинами. Когда он был маленьким, я пытался брать его на трассу, но из этого ничего не выходило. Его гораздо больше интересовали овцы на соседнем поле, чем отец, который пытается выиграть ради Марисы и него. Но около десяти лет его интересы поменялись. Я заметил, что дома он рассматривает мои автожурналы. Иногда по воскресеньям мне удавалось брать его с собой на Брэндс-Хэтч. Джон внимательно смотрел на машины, а я показывал ему самых быстрых водителей и объяснял, кто из них был самым безрассудным и кто всегда приходил последним. Это были мои самые любимые воскресные дни.
Жанет надеялась, что когда он вырастет, то станет инженером. На двенадцатилетие я взял Джона на автомобильный завод, обещающе названный в честь Эмилио Феррари, чтобы заказать под него индивидуальное шасси. В день его первого заезда, в воскресение, Джон надевал костюм, перчатки и внимательно слушал все, что ему говорил мистер Феррари. Когда он был готов, я поцеловал его и пожелал удачи. Я не хотел излишне взволновать его. Он уже настроился справиться с этим заездом. Я, как его отец, конечно, боялся, у меня в голове вертелись ужасные мысли: Джон будет там, вместе с 19 другими 100-кубовыми картами, на этой ужасно узкой трассе. Несмотря на это я не давал ему советов: инстинкты водителя куда важнее, чем осторожность. Но когда он приблизился к стартовой полосе, я не смог удержаться: «Будь осторожен!»
Джон был великолепен. Он сразу почувствовал карт и лавировал среди других машин, ни с кем не сталкиваясь. Он пришел седьмым. Это стандартный результат для любого Д’Алессандро на первых соревнованиях. Когда он прибежал и обнял меня, на глаза у меня навернулись слезы.
После нескольких рейсов Джон всегда приходил в первой пятерке и часто даже попадал на подиум – он даже выигрывал. Он был действительно счастлив, а Жанет ненавидела меня. И все-таки она вела себя с Джоном так же, как и со мной: она не хотела подавить его энтузиазм. Все, что она делала, это просила меня следить за ним и быть уверенным, что Джон излишне не рискует.
Брать Джона на картинговые гонки было фантастически. Это были особенные моменты: весь день только мы вдвоем, все руки в масле и никто не отвлекает. Отец и сын вместе делятся чем-то, что им действительно важно. Даже когда под дождем мы промокали до нитки и покрывались грязью – все казалось просто прекрасным.
