Выброшенная через дверь «эфка» с невыдернутой чекой никого не напугала. Выглядывать в ведущий к траншее ход сообщения Володин тоже не стал — потянув за тесьмяное кольцо, выдернул шпильку и перебросил РПГ через бруствер, рассчитывая на взрыв у изгиба.
Образовавшийся завал даже превысил все его ожидания. Шанс выжить не то чтобы глобально, но повысился — со стороны третьего батальона по захваченному участку как могли вели пулеметный огонь. В общем, атаковать поверху он без большой нужды бы не стал. В конце-концов немцев в траншею ворвалось здесь не так уж много.
Денису сейчас нужно было дожить если не до контратаки роты из полкового резерва, то хотя бы до полной темноты.
Сумерки очень быстро сгущались, артогонь стих. Справа и слева шла бешеная стрельба и бухали частые взрывы ручных гранат — немецкие штурмовики, пользуясь захваченной инициативой, торопились зачистить траншейную систему, чтобы отсечь второй батальон от полка. Четко определяемые по желтым трассерам и темпу стрельбы немецкие пулеметчики вели плотный огонь на подавление.
«И патронов много таскают, да!» — отметил Володин, вернувшись в ДЗОТ и глядя в левую амбразуру.
В подготовленный Усачевым и Семенахиным запасной пулеметный окоп прыгали немецкие солдаты. Оттуда же пускал в сторону «8-ГРЭС» струи трассеров ручной пулемет. На позициях пятой роты разгорались разбитые и подожжённые немецкой артиллерией инженерные сооружения. Как решил Володин, их расстреляли прямой наводкой. В углу последний раз дернулся и затих заместитель политрука пулеметного взвода второго батальона 330-го стрелкового полка Петр Федорович Семенахин.
* * *
Расширив завал второй РПГ, Володин прошел к разведчикам.
Недолгие знакомые тоже были мертвы. У раненого пулей в живот навылет и добитого гранатой старшего сержанта Крунгашкина перед этим отказал автомат. До того, как его подстрелили, он сидел на приступке примкнутой к ходу сообщения фронтальной площадки и снаряжал запасной диск патронами из прихваченного с собой вещмешка. Сил укрыться после ранения ему еще хватило, а вот не по попасть под оставившую после себя рукоять «колотушку» уже нет. Михаил Мамоницков сидел у пулеметного стола на фланкирующей площадке с расколотой пулей головой. Карабин с открытым затвором и обойма с патронами остались лежать наверху. Парень совершил популярную у храбрых, но необученных бойцов ошибку, решив перезарядить оружие вне укрытия.
Володин отсоединил диск от Крунгашкинского автомата и дернул рукоятью затвора, выбросив перекосивший патрон. Внутри автомата было много песка.
