— Не отменили, — тихо уточнила Лена.
— Не отменили, — согласился Мистивир. — Разве что воронами стали брать, как правило, Мастеров искажений. И это новый повод нас испугаться. Вороны — единственные из Мастеров искажений, кто имеет право убивать с помощью своего искусства не только ради самообороны. К тому же… Не очень давно впервые за много десятилетий четверым — двум Мастерам и двум советникам императора — права воронов были восстановлены в полном объёме. В столице случился теракт, из-за которого погибло много хороших людей. Заказчики были чрезвычайно богаты и влиятельны. Предусмотрели всё, даже возможный арест — а потом побег, сменить внешность и затеряться. Вороны их нашли, арестовали прямо во время какой-то там пресс-конференции. На месте зачитали приговор и прилюдно казнили. В тот день, когда я уйду в отставку, вот эти две чёрные ленты на моих руках исчезнут, повинуясь императорскому приказу. И меня снова перестанут бояться. Но до этого будут пугаться до рвоты. Не меня лично, а двух чёрных отпечатанных на коже лент.
— Я и так не боюсь, — робко улыбнулась Лена. — Ты… не знаю, как сказать, но ты замечательный.
А про себя подумала, что появившиеся во время рассказа про воронов морщинки в уголках глаз и усталый взгляд сразу состарили Мистивира лет на пятнадцать. Хотя до этого она больше тридцати ему бы не дала.
— А ты просто чудо и моё спасение. Раз уж я во время, хм, процесса, не смог закрыть свои мысли, и ты проникла, хоть и случайно, в мою тайну. Видимо, за прошедшие годы навык растерял. Или после долгого воздержания? Если коротко — на эту должность я попал не по своей воле. Контракт на двадцать лет или… Неважно, в общем. Никогда не стремился в армию. Был дорогим гражданским специалистом в столице. И кому-то перебежал дорогу. Мастерам искажений нужны эмоции. Они — источник нашей силы. Представь огромное хранилище, в каждой ячейке — воспоминание. В нужный момент достал, использовал. Получил эмоцию, превратил в искажение. По мелочам мы набираем и расходуем эмоции постоянно, для серьёзного дела запасаем память про те или иные ощущения впрок. Но у каждого есть своя, особая эмоция. Её называют ещё «опора вектора».
— Секс? — догадалась Лена.
Мистивир упер взгляд в потолок, задумчиво постучал ложечкой по столешнице, потом снова посмотрел на Лену.
— Не всё так просто. Не один лишь физический процесс соития. Нет, приятно, конечно, и в любом случае что-то да принесёт. Именно радость на двоих, общее удовольствие. Когда девушка млеет и тает в твоих руках, когда ей приятно. Далеко не всегда нужно доводить дело до постели. Тот, кто загнал меня на должность ворона, знал, что делает. Меня семь лет не отпускали на планеты, а на станциях и в военных городках найти девушку, которая не знала бы ужасов про воронов разрушения, не впитала страх перед ними с молоком матери…
