— Как наследник престола, я объявляю о всеобщем слушании! Пусть все увидят нас! — мысленно тут же добавив: «Если уничтожать врагов, нужно сделать так, чтобы никто не сомневался в твоей правоте». Так, кажется, говорил на занятиях историей один из его преподавателей? — Ну же. И пусть здесь тоже показывают.
Объявить прямую трансляцию без пятиминутной задержки наследник в своём праве, хотя обычно так никогда не делали. Мало ли что может произойти? Неприятные моменты во время ритуала случались — например, когда у прадеда венец запутался в волосах, его слишком сильно дёрнул один из министров, и оказалось, что у свежеиспечённого императора к тридцати пяти на макушке уже круглая не поддающаяся лечению лысина, до этого прикрытая париком. Никто из правителей обычно не желал начинать правление, опозорившись на всю планету. Особенно если учесть не самое крепкое здоровье принца, которому запросто станет дурно. Ленард поймал ненадолго растерявшийся взгляд министра экономразвития. Но пока всё шло в пределах министерского сценария. В этот момент висевшие вдоль стен огромные экраны перестали изображать разнообразные узоры. На них загорелась трансляция новостных каналов, которые вели показ коронации уже онлайн.
Ленард сделал пару шагов вперёд и оказался рядом с людьми на подиуме, полукругом окружавших подставку с золотым венком. Церковник и академик вместе взяли с подставки корону-венок. Протянули было руки отдать его ближайшему министру, как принц одним движение выхватил венок и положил к себе на макушку. Зал на несколько секунд замер. Кажется, никто вообще не дышал, такая стояла тишина. И тут молодой голос звонко прокричал:
— Да здравствует император Ленард! Ура!
Тут же его поддержали присутствовавшие в зале офицеры, мощным рёвом в унисон заорав:
— Да здравствует император! Ура императору Ленарду!
Мгновенно зал взорвался овациями и приветственными криками. То же самое показывали и экраны, транслировавшие события с разных уголков планеты. Выждав пару минут, Ленард поднял руку, как бы прося успокоиться. А когда зал более-менее притих, заговорил. Начал издалека, рассказывая об экспансии человечества, гибели Федерации и уникальности Дианы. Но вот прозвучало:
— Раньше мы могли позволить себе игнорировать внешний мир. Но отныне каждый из вас знает, что, выйдя в Галактику, мы столкнулись с другими расами. Мы чужды им, они чужие нам. Им выгодно, чтобы люди прозябали в нищете на своих планетах. Мы, люди, готовы вернуть принадлежащее нам по праву — и Чужие не хотят вернуть то, что у нас украли. Мой дядя был хорошим правителем: добрым, мудрым, решительным. И слишком доверчивым. Он не заметил, что те, кто должен заботиться о благе народа Дианы — на самом деле предал его. И предал человечество. Не так ли, господа министры?
