Пользуясь тем, что строители галерею сделали широкой, Фёдор заранее лёг на пол и пополз, выставив вперёд лопату с надетой на край косынкой. Время от времени останавливался, поднимал лопату и опускал. Следом на небольшом расстоянии ползли оба монаха, чтобы вытащить Фёдора, если его парализует плевком. Вот до лозы осталось семь метров. Вот шесть.
Как и говорили разведчики, на пяти метрах раздался свист, громкое «чпок», в косынку влепились два бело-голубых плевка. Тонюсенькая ткань запузырилась, на глазах принялась выцветать и распадаться в труху. И сразу же поплыл медовый аромат, от которого закружилась голова, глаза сами собой начали слипаться. Фёдор мгновенно уткнулся носом в пол. Еле удержался чихнуть, слишком уж доски были пыльные и все в земле. Медленно пополз назад. Когда расстояние до лозы выросло метров до двенадцати, Фёдор встал, выглянул из бойницы: на земле лоза была вдвое толще и уже дала несколько боковых побегов.
— Вот ведь дрянь. Апчхи, — Фёдор всё-таки не удержался, нос забило пылью. — И что же с тобой делать? — он забарабанил пальцами по кирпичу стены.
— Ну… Подобраться можно, — предложил один из монахов. — В трапезной столы из толстых досок. И широкие. Сюда притащим, закроемся как щитом. Вот только пока эту дрянь перерубишь… А руки-то выставлять придётся.
Фёдор ещё раз посмотрел на лозу, потом на небо — солнце уже коснулось горизонта нижним краем. Опять потёр виски и с приятным удивлением понял, что стресс выгнал всю головную боль.
— И что же с тобой делать? — Фёдор начал думать вслух. — Бензином плеснуть? Полыхнёт так, ничем не потушим… Точно!
В крови заплескался азарт, словно ему опять тринадцать. Да ещё ни с того ни с сего дозволили совершить запрещённую шалость, и в промышленных масштабах. Из какого-то озорства Фёдор взял лежавший на полу камушек — откололся кусочек кирпича, кинул его в лозу. Та опять зашипела, плюнула и сбила камушек на лету.
— Шипи-шипи. А мы тебя огнетушителем. Есть ведь?
— Ну, есть. И пенные, и углекислота, и порошковые. Хоть и на отшибе жили, пожарники каждый квартал наведывались.
— Не, порошковых нам не надо. А вот остальное несём. Посмотрим, как и что эта дрянь через пену и углекислоту почувствует. Если раньше не сдохнет.
Когда все четверо уже спустились со стены, к ним подбежала компания из четырёх мальчишек и двух девчонок лет десяти — двенадцати. Выдвинули вперёд Петра — его же как бы назначили ответственным. Пацан вытянулся перед командиром, только честь не отдал. И принялся отчитываться:
