На соседнем сиденье вскрикнула Вика, позеленела. Дёрнулась и сглотнула, пытаясь задавить рвотный порыв:
— Папа, Господи, боже мой. Папа, они все…
— Потом, потом, — резко оборвал дочку отец, — не раскисай. Мы с тобой отвечаем за остальных. Оружие приготовь.
Вика укусила себя за запястье, до крови, чтобы боль помогла собраться.
— Я поняла… — и вдруг крикнула: — Тормози!
Фёдор ударил по тормозам не раздумывая. Лежавшие на сиденье вещи полетели на пол. Вика еле успела подставить руки, чтобы не удариться самой. И в то же мгновение с криком:
— Кра! Кра!
Над грузовиком пронёсся самый настоящий птеродактиль. Перед капотом шлёпнулось что-то вроде большого синего мяча. Как и положено настоящему мячу, шар от удара о землю подпрыгнул. Перескочил через забор и уже там стукнулся о стену сарая. Тут же бухнуло, постройка вспыхнула факелом.
Промазав первый раз по всем машинам, стая пошла на новый заход. Водители ждать не стали. Фёдор до упора вдавил педаль газа. «Урал», обгоняя внедорожник, рванулся вперёд. Следом помчались остальные. Спасение теперь — в скорости. За окном проносились дома. За спиной грохотали выстрелы. Стая ещё пыталась атаковать, но штук пять птеродактилей рухнули, остальные бомбы, поджигая дома, тоже прошли мимо — сходу приспособиться к высокой скорости летуны не смогли.
Неожиданно Вика высунулась из окна и начала стрелять вперёд и вбок. Две похожие на собак твари попытались запрыгнуть на проезжающий «Урал» из щели между соседними заборами. Словно на тренировке по мишени девушка всадила в каждую по пуле. Из внедорожника громыхнуло ружьё, добить тварей картечью.
— Папа, на земле!
— Вижу, — сквозь зубы процедил Фёдор.
Воспользовавшись тем, что внимание переключилось на небо, наперерез колонне через дворы неслась стая.
— Закрой окно и держись крепче. Поохотиться решили, суки? Я вам покажу кабанчика в десять тонн.
Улица как раз повернула, убегая прочь из посёлка на дорогу к монастырю. Фёдор прибавил скорости, стрелка спидометра подобралась к цифре «70». И тут несколько «собак» кинулись наперерез, будто решив остановить собой механическую повозку. От удара многотонную махину тряхнуло, тварей же смяло, одну отбросило, вторая оказалась под колёсами. Раздался самый настоящий собачий визг и скулёж.
— Получили, ур-роды, — зло ощерился Фёдор.
Колонна выбралась из села и понеслась через поля. Стая тут же отстала, на открытом пространстве под пулями догонять «собаки» не рискнули.
Монастырь приглянулся Фёдору ещё издали. Расположившись на невысоком холме на берегу реки, обитель поднялась в те времена, когда стены были не символической границей между миром мирским и миром церковным — а залогом существования. Четыре угла до сих пор венчали башни, да и проезд через пятую, надвратную, перекрывала не ажурная решётка, а толстые, окованные железом створки.
