Голос произнес: «Не поворачивайся и не ори».
Двери поезда были открыты. Бад Кармоди обозревал платформу «28-й улицы». Что-то твердое уперлось ему в поясницу.
Голос продолжал: «Это — пушка. Зайди в вагон».
— В чем дело? — едва слышно спросил Бад.
— Делай то, что я скажу, — проговорил мужчина. — Не создавай осложнений.
— Да, — прохрипел Бад, — но у меня нет ни цента! Не калечьте.
— Проверь задние вагоны, — сказал человек, — если платформа пустая, закрой двери. Только в задних. Передние оставь открытыми. Понял?
Бад кивнул. Он медленно повернул голову. Шея одеревенела.
— Чисто? — спросил мужчина. — Тогда закрывай.
Бад нажал кнопку, и двери задних вагонов, клацнув замками, закрылись.
— Стой, где стоишь, — сказал человек и выглянул из окна. Бад ощущал его дыхание на щеке. Около первого вагона кто-то разговаривал с машинистом. Это выглядело вполне естественным, но Бад понял: между происходившим там и человеком в его кабине существует связь. Он увидел, как, человек у кабины машиниста выпрямился.
— Как только он войдет в поезд, закрывай остальные двери, — сказал человек за спиной.
Пальцы Бада, уже лежавшие наготове на панели, пришли в движение.
Мужчина подтолкнул Бада пистолетом:
— Объявляй следующую станцию.
Бад нажал кнопку микрофона и хрипло произнес:
— «Двадцать Третья улица», «Двадцать…»
Горло сжалось, кончить фразу он уже не мог.
— Давай по-новой, — сказал человек.
Бад прочистил глотку и облизнул пересохшие губы.
— Следующая — «Двадцать Третья улица».
— О’кей, — сказал мужчина. — Теперь мы пойдем через поезд к первому вагону. Ясно? Вздумаешь выкинуть какой-нибудь фортель — влеплю пулю в спину.
Бада передернуло. Стальная пуля вгрызется в позвоночник, разнесет его на кусочки, лишит тело опоры и…
— Двинулись, — сказал человек.
Протискиваясь в дверь, Бад задел цветочную коробку, та оказалась на удивление тяжелой. Мужчина последовал за ним. Запнувшись на пороге, Бад открыл вторую дверь и шагнул в соседний вагон.
Поезд тронулся.
Лонгмен дошел до головокружения, форменного головокружения, ожидая, пока дверь кабины машиниста откроется. Если она вообще откроется! В отчаянии он хватался за этот шанс. А вдруг у Райдера откажет сердце или случится что-то непредвиденное?!
Двое мальчишек смотрели на Лонгмена, робко улыбаясь, как бы испрашивая его одобрения на игру, и он почувствовал, что улыбается в ответ, хотя мгновением раньше не мог даже представить, что способен на такое.
Раздался щелчок открываемого замка. Нет! Нет, бросить все к чертовой матери и смыться! Лонгмен поднял свой сверток и вошел в кабину. Первое, что он увидел, была рука Райдера с пистолетом в окне. Лонгмен неуклюже вытащил свой пистолет и уткнул его в бок машиниста.
