Графиня поняла, что дело идет о каком-то, очевидно, полученном девушкою письме, где должны быть новости о Гарибальди. А так как она была не только страстной поклонницей вождя итальянского народа, но и имела в рядах его воинов родного племянника, то, разумеется, она сама очень заинтересовалась этим письмом и девушкой.
— Не можете ли вы отпустить ко мне наверх эту девушку? — сказала графиня хозяйке. — Я дала бы ей цветы для моих чепцов.
Хозяйке, разумеется, ничего более не оставалось, как только почтительно поклониться.
Графиня подошла к девушке и, нежно взяв ее за руку, увела к себе.
Войдя в свой кабинет, она сказала:
— Подожди меня здесь, я только переоденусь и сейчас приду.
Действительно, через несколько времени графиня вернулась в домашнем костюме и, усадив подле себя девушку, спросила:
— А как тебя зовут, милая?
— Далия, — отвечала девушка.
— Какое славное имя. Расскажи же мне, милая Далия, из-за какого это письма у вас там, в мастерской, сыр-бор загорелся.
Далия покраснела и потупилась.
— А, понимаю, понимаю, — ласково сказала графиня. — Что же тут дурного? Ты любишь гарибальдийца, и письмо это от него?
Девушка, ободренная развязностью и простотой графини, утвердительно кивнула головой.
— Это, стало быть, твой жених? А кто он по профессии?
— Живописец.
— Живописец? Отлично, отлично. Он, значит, не первый встречный. Ну, а твои родители согласны?
— Мои родители давно умерли.
— Но ведь есть же у тебя кто-нибудь из родных?
— Нет, сеньора, — со вздохом отвечала девушка, — я одна одинешенька на свете.
— Ах, бедняжка! — воскликнула графиня, нежно взяв ее за руку. — Такая молодая, такая хорошенькая и — круглая сирота!
— Да, круглая сирота!
— Ну, а как зовут твоего жениха?
— Робертом.
— Ну, а твой Роберт?
— Тоже один одинешенек, как и я.
Графиня несколько минут печально смотрела в глаза девушке, потом проговорила как бы про себя:
— Вот двое сирот, одиноких, покинутых всеми, встречаются, любят друг друга, и счастливее их нет никого на свете! А вы очень любите друг друга? — обратилась она к девушке.
— Так любим, так любим!..
— И вы оба бедны?
— О, да! Представьте, я зарабатываю всего полтора франка в день.
— А он?
— Он, бедняжка, тоже трудился, сколько мог, но зарабатывал немного.
— Как же он решился оставить тебя одну?
— Так было нужно. Его позвал Гарибальди, стало быть…
Она не окончила фразы, но и не будучи оконченной, фраза эта означала: раз зовет Гарибальди, ничто не должно удерживать человека!
