На ушко шепчут, что эта штука может погубить всю цивилизацию одним махом. После этого налогоплательщики ощущают, что их деньги используются самым правильным образом.
Наши физики не хуже западных. Кстати, о создании первого в мире коллайдера объявили в 1965 году именно в новосибирском ИЯФ, опередив европейцев на несколько месяцев.
«Суперфабрика» тоже обещает быть уникальной. Только до конца осознать её уникальность у меня никак не получается. Обещают, что эта установка будет создана для получения тау-лептонов и с-кварков. Дескать, «детальное и прецизионное исследование свойств таких объектов чрезвычайно важно для развития фундаментальной науки».
Энциклопедии сообщают, что тау-лептон – это нестабильная элементарная частица с отрицательным электрическим зарядом и спином 1/2, которая классифицируется как часть лептонного семейства фермионов… Дальше идут сплошные формулы. Приятно, конечно. Но лично мне как спонсору ценность этой частицы как-то не до конца ясна, тем более что распадается она меньше чем за миллиардную долю секунды. Про Вселенную, Бога и конец света мне ничего не говорят.
С-кварк чуть симпатичнее. Его полное имя – «очарованный кварк». Тут какой-то энтузиазм просыпается. Но все равно непонятно, почему я должен отдавать свои кровные рубли именно за «очарованные» кварки, а не, допустим, за «прелестные», «странные» или «истинные».
Его полное имя – «очарованный кварк». Здесь уже появляется заинтересованность.
Неспособность представить широкой публике свои задачи – характерная черта российской науки. Вот американцы запустили очередной марсоход. Цель его прозрачна, как межзвёздное пространство, – найти на Марсе жизнь или её следы. Ради зелёных марсианских человечков американский обыватель готов пожертвовать некоторым количеством зелёных купюр. А сколько российских налогоплательщиков могут объяснить задачи, которые стояли перед покойным «Фобос-Грунтом»? Ну, долететь до спутника Марса, ну, взять пробы и доставить их на Землю. Для понимающих людей – сверхкруто. Но картина мира простого человека от этого нисколько не меняется.
Современная наука дошла до такого состояния, когда объяснять содержание прорывных разработок становится чудовищно трудно. Но эти разработки становятся всё дороже, а значит, показывать широким массам красивую картинку всё-таки нужно.
Умные люди наверняка начнут со мной спорить: мол, это всё фантики, которые к реальному содержанию науки отношения не имеют. Но карамельки без фантиков продавались только в советских сельпо. И даже трактористы покупали их неохотно.
