Я поднимаю глаза. Гил стоит рядом с Ахметом, его шоколадные волосы зачесаны набок, а руки спрятаны в карманах. Наши взгляды встречаются, и у меня по шее расползаются мурашки.
Тео скрещивает руки на груди:
– И что ты предлагаешь? Бросить ее в колодец, где она будет биться, пока не сдастся?
Гил пожимает плечами:
– Ты удивишься, как быстро люди постигают новое, когда им не оставляют выбора. – Он замолкает на мгновение. – Но, думаю, ее можно слегка похвалить. Уверен, внутри ее идет борьба.
Мои щеки краснеют. Это не комплимент, а способ назвать меня трусихой. И, наверное, в этом есть и моя вина, с учетом того, что я ему наговорила.
– Если ты хочешь помочь с ее обучением, мы будем только рады, – предлагает Анника, сверля его взглядом.
Но Гила это не пронимает.
– Возможно, в другой раз. Я ухожу. – Он поворачивается к Ахмету. – Решил перед отъездом узнать, не нужно ли тебе что-то.
– Уходишь? – навострив уши, переспрашиваю я.
Он произнес это так небрежно, словно собрался сходить в магазин за молоком. Словно выход за пределы Поселения не несет никакой опасности.
Наверное, став бойцом, меньше боишься сражений.
Или война просто притупляет страх.
– Покопаться в мусоре. Поискать материалы, – говорит он, равнодушно взирая на меня.
– А ты не можешь создать их? – Я оглядываюсь на разномастные дома. – Разве вы не так построили Поселение?
– Мы еще не разобрались, как создавать что-то из воздуха, – спокойно объясняет Ахмет. – Но некоторые из нас умеют изменять предметы.
Он протягивает руку к перышку, оно вздрагивает, а затем распадается на крошечные частички. Они искривляются и скручиваются, пока передо мной не оказывается совершенно другой предмет.
Это кинжал.
Если Ахмет с такой легкостью может создать оружие, то на что способны Колонисты?
Я медленно протягиваю руку и обхватываю пальцами рукоятку. Удивительно, насколько естественно она ощущается в моей ладони. Будто ей там самое место. Я наклоняю серебристое лезвие вбок и ловлю в нем свое отражение. Темные глаза наполнены печалью от осознания, что мне предстоит стать убийцей.
Я вздрагиваю.
– Он еще не закончен. – Ахмет подходит ко мне и, протянув руку, прижимает большой палец к лезвию. – Видишь? Он тупой. Потому что сложно учитывать при создании такие мелочи. Они отнимают слишком много сил. – Он поворачивается к Гилу: – Я буду рад всему, что ты найдешь. Но, прошу, будь осторожнее.
– Я всегда осторожен, – отвечает Гил и, кивнув на прощание, шагает к лестнице арены.
