Ломая печати | страница 19
На одном из перевалов на старой дороге, с незапамятных времен соединяющей юг и север Европы, беглецы остановились. Эта точка называлась Яблунков.
Когда однажды все его сыновья, которые разбрелись по свету, сойдутся дома, наступит конец света — гласит о нем старая пословица. Сейчас Яблунков словно спал. Из труб спокойно подымался дым. Мирная картина.
Дальше была уже Словакия. Словацкое государство. Рожденное в кабинете Гитлера, как тогда говорилось. Самый первый сателлит. Витрина его «новой Европы», «нового порядка». Новой ориентации. Доказательство его доброжелательности. Специальное государственное образование, сконструированное на обломках раздробленной Чехословакии, а в смысле политической целостности и независимости — под договорной защитой «Великой германской империи». Пример для всех прочих.
Во главе — заправилы партии людаков[3]. Программа: словацкий национальный социализм, этот гибрид нацизма и христианского тоталитаризма. За бога и нацию. Идея: словацко-немецкая сопричастность и дружба. Практика: тотальная диктатура — от фалангистской гарды[4] до концентрационных лагерей. Назад пути нет, надо идти вперед. Еврейский кодекс: двести семьдесят репрессивных параграфов средневекового антисемитизма — за брак с неарийцем три года тюрьмы, за внебрачную связь — пять лет, а в итоге — смертный приговор семидесяти тысячам жертв. Словацкое государство, первый союзник империи, единственный, который засучив рукава рядом с «тысячелетними друзьями» устремился на свою первую войну — против Польши[5]. Самый меньший, но зато самый раболепный участок «пакта трех великих держав», который выставил пятидесятитысячную армию против Советского Союза. Походную мессу после первого боя служил сам поп-президент, а командир дивизии, которая должна была захватить Кавказ, был награжден Рыцарским крестом. От Татр до Азовского моря.
Границу французы перешли ночью.
Что знали они о Словакии?
Нам это неизвестно.
Знали ли они, что Франция признала словацкое государство de facto, но после начала войны прервала отношения, хотя и не находилась в состоянии войны со Словакией?
Возможно.
Знали ли они, что государственный аппарат, полиция, жандармерия, суды, прокуратура, армия, в которых служат словаки, а не немцы, представляют ту меру самостоятельности, которую Гитлер в договоре выразил формулой «политическая независимость»?
Вряд ли.
Надеялись ли они, что и в органах этой клерикально-фашистской власти есть люди, которые не разделяют политических концепций режима и которые помогут им продолжить побег и беспрепятственно преодолеть те двести километров словацкой территории до венгерской границы так же, как до них удалось пройти этим путем из Чехии и Моравии другим антифашистам с помощью словацких антифашистов?
