. Он, безусловно, мудрый правитель
[247], но, как и подобает такому государю, использует совет своего окружения. Молине подчеркивает это в приведенном выше пассаже. Де Ла Марш многократно упоминает свойство герцога доверять мнению своих советников
[248]. Перед тем как принять какое-либо важное решение, герцог обязательно выслушивал советы своих приближенных
[249]. Упоминания этого важного качества правителя нередки и у других бургундских авторов
[250]. Так, Карл VII «всем управлял разумом и никогда без совета, так как собственное мнение подкреплял другим»
[251]. Умение выбрать мудрых советников также возводилось в достоинство государя
[252], и Филипп Добрый был одним из тех, кто умел это делать
[253], впрочем, как и Карл VII
[254]. Однако первый всегда был постоянен в своих симпатиях к приближенным, что расценивалось бургундскими авторами как положительное качество государя. Герцог никого не смещал со своих постов, всем доверял
[255]. Французский король, напротив, был непостоянен, вокруг него часто образовывались всевозможные группировки, которые боролись за власть. При этом любой человек, достигший высот власти, мог легко лишиться благосклонности короля
[256].
Качество подаваемого совета зависело от советников, от того, были ли они сами добродетельными или порочными. Достоинство советников у Шатлена, например, зависит от их добродетельности, возраста и происхождения[257]. В «Обращении к герцогу Карлу» он пишет, что Бог наказал наследника Соломона, который предпочел совету старых и мудрых (conseil des vieux et des sages) совет молодых (des joveneurs)[258]. Происхождение советника играло важную роль в концепции историка[259]. В этом плане показательно отношение автора к судьбе канцлера Николя Ролена. Он достаточно подробно описывает опалу канцлера[260] и явно симпатизирует его противникам (Антуану де Круа, маршалу Бургундии Тибо де Нефшателю и близким к ним представителям придворной элиты, в число которых входил и Гийом Фийатр), с удовольствием перечисляя многочисленные жалобы на некогда всесильного государственного деятеля и его родственников. Одной из главных причин падения Ролена, по мнению Шатлена, было то, что он предпочел «мирскую мудрость» истинной (духовной). В отличие от Шатлена Молине представляет нам канцлера как человека, достойного находиться вместе с Цезарем и Филиппом Добрым на небе Благоразумия, демонстрируя тем самым его заслуги именно в земных делах: он был призван на это небо по причине того, что «хорошо управлял общим делом» (par bien regenter la chose publique)
