Любовь в Золотом веке. Удивительные истории любви русских поэтов. Радости и переживания, испытания и трагедии… | страница 34
Кроме того, ему хотелось верить, что сама Пленира послала ему в утешение Милену.
Д.А. Дьякова
О своей двадцатисемилетней невесте, а затем и жене пятидесятилетнего Державина современники отзывались так: «…добра, благотворительна, справедлива, даже великодушна, но вместе с тем чрезвычайно сосредоточена в себе, холодна и суха в обращении с близкими, а при том крайне расчетлива в домашнем быту». Недаром, когда Державин сделал ей предложение, она взяла две недели на размышление и за это время внимательно изучала приходно-расходные книги будущего мужа. Незадолго перед этим умер ее отец, она жила в Ревеле у замужней сестры, и, конечно, брак с весьма обеспеченным и занимавшим высокое положение в обществе Державиным был отличной возможностью «покинуть гнездо» и пожить жизнью хозяйки дома.
По-видимому, «крайне расчетливая» невеста все же любила своего немолодого супруга. По крайней мере, Державин приводит в мемуарах один эпизод, проливающий свет на ее чувства к нему: «Причиною наиболее было сего союза следующее домашнее приключение. В одно время, сидя в приятельской беседе, первая супруга Державина и вторая, тогда бывшая девица Дьякова, разговорились между собою о счастливом супружестве. Державина сказала: ежели б она, г-жа Дьякова, вышла за г. Дмитриева, который всякий день почти в доме Державина и коротко был знаком, то бы она не была бессчастна. „Нет, — отвечала девица, — найдите мне такого жениха, каков ваш Гаврил Романович, то я пойду за него, и надеюсь, что буду с ним счастлива“. Посмеялись, и начали другой разговор. Державин, ходя близ их, слышал отзыв о нем девицы, который так в уме его напечатлелся, что, когда он овдовел и примыслил искать себе другую супругу, она всегда воображению его встречалась».
Вот что вспоминает о Дарье Алексеевне ее племянница: «Тетка наша была в то время еще хороша собою, большого роста, чрезвычайно стройна и с величественным видом своим имела много приятности… Меня несказанно удивляло в ней то, что, несмотря на знатность и богатство свое, она, любя порядок, собственными руками мыла, когда было нужно, все кружева и шемизетку свои и гладила их». А вот каким она запомнила Гавриила Романовича: «Покрытый сединами Державин был чрезвычайно приятной наружности, всегда весел и в хорошем расположении духа; он обыкновенно припевал или присвистывал что-нибудь или адресовался стишками то к птичкам, которых было так много в комнатах моей матери, то к собачке своей Тайке, которую обыкновенно носил он за сюртуком своим. Отдавая всегда полную справедливость красоте, он полюбил очень двух девиц, проживавших у нас, прехорошеньких собою, блондинку и брюнетку, с которыми обыкновенно гулял под руку и много шутил».
