Это был тот самый большой зал, где я слышал голос Калькулятора. Зал был погружен в темноту. Я раздвинул черную завесу и увидел огромную, вздымающуюся к потолку панель Калькулятора, усеянную светящимися, как глаза, экранами. Сбоку виднелась светлая щель. Какая-то неплотно притворенная дверь. На цыпочках я приблизился к ней и затаил дыхание.
Нутро Калькулятора похоже было на небольшой номер дешевой гостиницы. У стены стоял небольшой полуоткрытый несгораемый шкаф, из замка свисала связка ключей. За столиком, заваленным бумагами, сидел пожилой, сухонький человечек в сером одеянии, в оттопырившихся бухгалтерских нарукавниках и писал, страницу за страницей, заполняя печатные формуляры. На столике подле его локтя парил стакан чаю. На тарелочке лежало несколько ломтиков кекса.
Я вошел на цыпочках, закрывая за собою дверь. Она не скрипнула.
— Эй! — сказал я, поднимая тесак обеими руками. Человечек вздрогнул и взглянул на меня; отблеск стали в моих руках поверг его в неописуемый ужас. Лицо его исказилось, он упал на колени.
— Не-е-ет! — забормотал он. — Не-е-ет!
— Если крикнешь — помрешь зазря, — сказал я. — Кто ты?
— Ге… гептагониус Аргюссон, ваша милость.
— Никакая я тебе не милость. Называй меня "пан Тихий", понял?
— Так точно! Да! Да!
— Где Калькулятор?
— Па… пан…
— Никакого Калькулятора нет, да?!
— Так точно! Мне так приказали!
— Отлично! Кто приказал, разреши узнать?
Он дрожал всем телом. Умоляюще вскинул руки.
— Это может привести к несчастью, — застонал он. — Сжальтесь! Не вынуждайте меня, ваша ми… простите! пан Тихий! Я… я всего лишь служащий шестой группы снабжения…
— Ах, вот как! А Калькулятор? А роботы?
— Пан Тихий, пощадите! Все скажу! Это наш шеф. Это он все придумал. Нужны были кредиты — расширение деятельности, большая… э… оперативность… чтобы проверить наших людей… но самое главное кредиты…
— Так это было подделано? Все?
— Не знаю! Клянусь! С тех пор как я здесь, ничего не менялось, пан, не думайте, что это я тут правлю, сохрани бог! Я обязан заполнять личные дела. Шеф хотел узнать, не сдадут ли… наши люди перед лицом врага, в критической обстановке… готовы ли они на смерть.
— Почему же никто не вернулся на Землю?
— Потому… потому, что все предали, пан Тихий, до сих пор еще ни один не согласился пойти на смерть за дело Сли… тьфу, я хотел сказать — за наше дело, это я по привычке, поймите меня, я здесь уже одиннадцать лет сижу, мне через год на пенсию, у меня жена, ребенок, пан Тихий, умоляю…
