Катерина очнулась первой, кинула мужчине полотенце, чтобы он прикрылся, и пулей вылетела за дверь. Она тяжело дышала и была одновременно смущена и очарована красотой этого атлетически сложенного мужчины. Девушка вытерла с лица не то пот, не то брызги, налила крепкого кофе и приказала себе успокоиться. Если девочки его не интересуют, то он и не увидит ничего пикантного в произошедшей сцене.
Спустя десять минут из ванной вышел блондин, облаченный в серый спортивный костюм, который сидел на нем даже лучше, чем на прежнем владельце. Он оглянулся в нерешительности, не зная, куда идти дальше в незнакомом месте. Но затем пошел на кухню, привлекаемый ароматными запахами завтрака.
— Госпожа, — обозначил свое появление на кухне блондин. Катерина усмехнулась. Госпоже полагалось жить во дворце, а не в убитой хрущевке, куда она была вынуждена вернуться после развода с мужем.
— Зови меня Катерина. Присаживайся к столу, поешь, и выпей вот эти таблетки — девушка поставила на стол стакан воды и лекарства.
Мужчина оглядел небольшую кухню, присел на единственный свободный стул и нерешительно потянулся к бутерброду. Несмотря на неловкость и смущение, держался он с достоинством, сидел с ровной спиной, откусывал небольшие кусочки, хотя явно был голоден. Чай пил тихо и аккуратно. И как-то веяло от всего его образа аристократичностью.
«Точно гей», — снова подумала Катя, глядя на весь его облик и невольно любуясь пепельно-белым цветом волос, который просто не мог быть натуральным.
— Благодарю, все было очень вкусно, — мужчина слишком резко встал из-за стола, схватился за грудь и снова начал терять равновесие. Девушка подхватила падающую тушку и помогла добраться до спальни. Говорил же врач про постельный режим. Да и уколы давно пора было делать.
Стянув покрывало, она уложила побледневшего мужчину в кровать, велела повернуться на живот и приспустить штаны. Повисло неловкое молчание, а зрачки блондина расширились от ужаса.
— Уколов боишься? Не бойся, я умею, — успокоила его девушка, набирая лекарство в шприц.
Мужчина молча приспустил штаны, крепко сжимая их побелевшими от напряжения пальцами. Он стиснул зубы, и, кажется, даже перестал дышать в ожидании экзекуции. Ягодицы его были слишком напряжены. Катерина побоялась, что не сможет ввести иглу в стальные мышцы.
— Расслабься, — попросила она его удивляясь тому, как глухо прозвучал ее собственный голос, — так будет легче.
Девушка протирала намеченное место ваткой со спиртом несколько дольше, чем нужно. Мягкими, почти ласкающими движениями она добилась того, что ее пациент немного расслабился. Катерина умело поставила укол и быстро ввела лекарство.
