— Конечно, — Ал кивнул и поманил рыжую за собой.
Не знаю, что именно она о нас думала (и сколько из этого было цензурного), но за Аланом она послушно пошла.
И вытаращила глаза, увидев Егори в выдвинутом ящике секретера.
Нет, к чести Ала надо сказать: сам ящик был просторный, застеленный мягкой тканью. Да и секретер дорогущий, старинный, многократно зачарованный от воровства, сохраняющий всё, что туда не положи… но да, подозреваю, для младенцев нужны какие-то другие приспособления.
Это было бы логично, да.
— Знакомьтесь, это Егори, — представил Ал. — Ему нужна няня.
Рыжая смерила нас красноречивыми взглядами, будто подозревала, что попала каким-то образом не то к идиотам, не то к психопатам.
— Вы собрали бл… кхм… нас с девками посреди ночи, чтобы выбрать ребёнку няню? Что с вами не так вообще?
— Во-первых, у нас просто не было другого времени, — пояснил Ал спокойно. — Работа не позволяет провести собеседование днём. Во-вторых, тут вышло недоразумение — мой приятель немного неправильно меня понял. В-третьих, у Егори есть особенности.
— Особенности?
Ал повёл рукой, снимая сонные чары. Егори пару раз хлопнул голубенькими глазками, узрел новое для себя лицо — и тут же превратился в змеёныша, сейчас, правда, больше напоминающего пернатый шар.
— А, — сказала рыжуха понимающе и покосилась на меня. — Твой что ли?
- Нет. Видите ли…
Рассказ о змее, студентке и мусорке она выслушала с хмурым лицом, но без удивления.
— Да, — сказала она. — Слыхала про одну такую вот пернатую змею. Певицей работает, очень дорогой. А росла, говорят, по подворотням — чудом выжила.
— Да? — удивилась я. — А как зовут?
— Не знаю, — тут же закрылась рыжая. — Простые смертные фоморье происхождение не раскрывают, сами понимаете. Сегодня власти вроде как к нелюдям добры — а завтра снова жечь начнут. Оно надо?
Тут не поспоришь: опасность такая всегда есть.
— Так что вы скажете? — прервал Алан. — Поработаете няней, хотя бы пару недель?
— Ребят, вы извините, конечно…
— Сорок силей в день, полный пансион. На официальной работе прикрою. Взамен — присматриваете за Егори, остаётесь тут круглые сутки. Мужчин не водить, посторонних не пускать, ничего не воровать. За малыша отвечаете головой. Что скажете?
Она поджала губы. Жадность (а предложенное жалованье было феноменально большим для такой работы) боролась с сомнениями.
— Дадите подумать? Мне просто надо куда-то своих пристроить…
