На улице заметно потеплело, крупные рыхлые снежинки тяжело шлепались на лобовое стекло и быстро таяли, растекаясь по поверхности мутными мокрыми зигзагами. Павел включил дворники, видимость улучшилась, в зеркале заднего вида маячила серенькая «десятка», Градов заметил ее еще на выезде из Рузавина, и это ему не понравилось.
— Что бы это значило? — озадаченно пробормотал он и резко сбросил скорость.
«Десятка» немедленно притормозила, продолжая висеть у него на хвосте.
— Не нравится мне это, — забеспокоился Павел. — А может, я, как та ворона? Куста боюсь? Надо проверить! — вслух сказал он, резко сдал вправо, прижался к обочине и остановился.
«Десятка» прибавила скорость и пронеслась мимо так стремительно, что Градов не успел заметить ни номера, ни сидевшего за рулем человека.
— Показалось. Нервы сдают, однако, — процедил сквозь зубы Павел и неторопливо тронулся с места.
Хорошенько поразмыслив, он решил, что осторожность не помешает, и впредь он будет внимательнее следить за дорогой. Один раз они с Сабиной уже прохлопали слежку и жестоко за это поплатились.
— Особенно Сабина, — мрачно усмехнулся Павел.
И, словно в память об убитой девушке, из динамиков полилась ее любимая песня «Елисейские поля». Павел вздрогнул:
— Черт! Мистика какая-то! — он быстро переключился на другую волну и, заслышав озорной матерок Трахтенберга, облегченно выдохнул:
— Умом трогаюсь помаленьку.
Слушая пошловатую трескотню радиоведущего, он постепенно расслабился и начал посмеиваться над его незамысловатыми шутками, как вдруг почувствовал, что проголодался.
— Ого! Аппетит — это хорошо! — бубнил он, прибавляя газу. — Значит, жить буду.
С момента убийства Андрона он еще ни разу не испытывал голода. Машинально поглощал завтраки, обеды и ужины, не ощущая ни вкуса пищи, ни ее запаха. Ощущая себя чем-то сродни биороботу, он употреблял пищу в качестве набора белков, жиров и углеводов для поддержания основных физиологических функций организма.
— Заскочу перекусить, — решил он и, завидев маячившую впереди красную крышу заправки, сбросил скорость.
Симпатичное здание кафе с двусмысленным названием «Подкрепись-ка» призывно сияло чистыми окнами. Павел не стал загонять машину на стоянку. Оставив ее рядом с заправкой, он заспешил к веселенькому домику с зеленой крышей. В пустом зале пахло шашлыком, курицей-гриль и пирожками. Устроившись за жухлым кустом диффенбахии у окна, он заказал салат из свежих овощей, шашлык и жареную картошку. Невысокая, крепко сбитая девушка в красном переднике принесла заказ и вернулась за прилавок.
