— Сюда, товарищ лейтенант.
В штабе, поднявшись по широкой, чисто вымытой лестнице, Колотов доложил о прибытии. Капитан, принимавший доклад, оказался простецким парнем, хотя и был старше Колотова лет на семь. Он прочитал документы, потом вышел из-за стола и поздравил лейтенанта с прибытием. Они поговорили, капитан объяснил обстановку: полковник Клюев в поле и штаб весь в поле. Но он свяжется по радио с Клюевым либо с начштаба Костиным, проинформирует их о прибытии пополнения.
Он снова крепко пожал Колотову руку. Потом оба уселись на жесткий диван, стоявший у противоположной стены.
В одну минуту капитан рассказал о себе все: когда прибыл в гарнизон, с чего начал службу, как ему живется сейчас.
— Очень хорошо, что вас сюда назначили. Очень хорошо.
Колотов из всего этого понял, что капитану здесь нравится, что он хочет, чтобы и Колотову здесь понравилось.
— Вот только такой вопрос, — сказал капитан, нахмурясь. — Насчет жилья…
Когда Сергей уезжал из училища, то среди его товарищей шли разговоры о квартирных условиях. Чтобы по приезде в гарнизон была предоставлена комната. Все считали, что это самый важный и самый трудный вопрос. Однако сейчас, глядя в улыбчивое лицо капитана, после того как он так хорошо говорил про свой полк и откровенно назвал трудности, было бы просто нескромным выяснять, почему не могут дать ему комнату. Может, такой же, как он, лейтенант женился — вот и выпала комната из офицерского общежития.
Между прочим, насчет семейного положения капитан поинтересовался у Колотова еще в начале беседы. А сейчас он спросил, кто у Колотова остался в родном городе. Есть ли у него братья и сестры.
— У меня только мать, — сказал Колотов.
— А отец?
— Умер.
Капитан опустил глаза, и несколько секунд длилось молчание.
Потом заговорил Колотов:
— Мне бы с дороги привести себя в порядок. К кому обратиться, чтобы встать на довольствие?
— Это мы устроим, — ответил со вздохом капитан. — Сию минуту…
Он перешел к столу и подвинул к себе телефон.
Бронетранспортеры шли медленно, то и дело спотыкаясь о выступающие из земли корневища деревьев. Саруханову казалось, будто ели, стоявшие тесно вдоль обочины заброшенной лесной дороги, подпрыгивают. Борта кидало из стороны в сторону, по крыше хлестали ветки.
Снова заморосило. Урчал, взвиваясь на высоких нотах, мотор.
— Сколько времени? — спросил водитель Никитенко.
— Тридцать пять седьмого, — ответил Саруханов.
Сквозь пелену сеющего дождя проступали редкие квадратики луговин — дорога шла под уклон. Колонна двигалась медленно, осторожно, соблюдая положенный интервал. И вдруг передняя машина встала. Тут же была передана команда: командиры взводов к командиру роты.
