А еще спасибо Матушке ее, хоть и померла старушка, все те вампиры, которые ей своей чистокровностью обязаны, как сидели на колу, так и сидят, в верности их сомневаться не приходится, прикручены к жене намертво. В огонь и в воду пойдут, лишь бы угодить ей. А таких полцарства, прочих дядька Упырь и Баба Яга извели сразу же, как он и жена на троне утвердились.
Но, увы, прикручены они не к нему…
«Пожить бы еще!» – с тоской подумал Его Величество, понимая, что у супруги не будет выбора, если выяснится, что проклятая выходит в люди. Убьет его, не задумываясь. Найти вампира побогаче и с генеалогическим древом, чтобы возместить утрату Матушки, тетушки и дядьки Упыря, жене не понадобится много времени. Да, престолонаследие у него есть, но пятой водой на киселе. Никто не считал, сколько престолонаследников было перед ним.
Ожидание и неизвестность были хуже всего…
И куда вся решимость, куда вся мудрость подевались? Где уверенность? Ведь были же, были! Откуда бессилие, откуда сомнения? Откуда глухая тоска и нехорошие предчувствия? Почему он чувствует страх, ущербность, как какой-то человек, даром что вампир?!
Поговаривали, что проклятые не умеют ненавидеть…
Но, похоже, к его проклятой это не относилось – она именно ненавидела его.
Он никак не мог подобрать слово, которое отразило бы глубину его отвращения, которое последнее время не выходило из головы. Ненависть с новой силой полыхала на кончике языка, как жгучий перец, вырвавшись на свободу: скотина, сволочь, мразь, лохань, падаль, паскуда, стерва, отрава, отребье, животное… – в каждом слове был недостаток, не отражали они глубину тех чувств, которые он хотел бы выразить словом. При одном упоминании о ней, накатывал холод и слепая ярость. Он не понимал, как можно так ненавидеть одного человека, но ненавидел. Хотелось хоть раз заглянуть в лицо этой твари, которую видел только в чулке со сплющенным носом и безумными глазами.
Но вот что странно: руки его уже не сжимались при мысли о ней, как раньше, когда он мог ударом кулака пробить стену.
Впрочем, о чем ты думаешь, Величество?
Лохань, она и есть лохань, этой Маньке после проклятий-то любой покажется за счастье. Не станет носить лапти приличный человек. Убожество к убожеству. Нашла себе старика, который, видимо, ослеп от старости на оба глаза.
Ненависть отпустила, боль ушла, но не рассосалась, а притаилась где-то в глубине сердца…
Неужели, все-таки Проклятие, а не Зов? Но какой в этом смысл? Что получат предатели, обратившись к нему с Проклятием? Царицей Проклятую не поставишь – ни знаний, ни древа, ни, на худой конец, партии. Кто за ними пойдет? И богатство не свалится – неоткуда, все давно поделили и разворовали, доброй женой тоже вряд ли получится – проклятые всеми болезнями болели, какие положили на них. Жалкие, убогие, бесхребетные. С ними даже рядом находится неприятно, с души воротит, уж теперь-то он много о них знает – насмотрелся. Пачками их притаскивают во дворец, чтобы присушить и сделать верными и смирными тех вампиров, которые еще не присушены, оборотни по всему государству их разыскивают.
