– Вот именно! Экстрасенсы всем помогают, кроме себя, потому что себя не смоешь. С тех пор я безутешен. Но за трудное время, проведенное в глубоких размышлениях, почему-то передумал становиться вампиром. Вполне устраиваю себя, как человек… Ты понял, что я тебе тут наговорил?
Виткас отрицательно покрутил головой, потом кивнул утвердительно.
– Я так и подумал, – рассмеялся Валимир. Но в голосе его прозвучало отчаяние. Он прошелся взад-вперед. – Я бы тоже не понял на твоем месте, будь я воспитан в традициях нравственной чистоты. Но когда я догадался, что жизнь повернулась ко мне задницей, я начал искать способ стать самым подлым и безнравственным типом. Поэтому мне все равно, чего ты обо мне думаешь. Если ты думаешь, что я герой, который бросится спасать утопающих, ту глубоко заблуждаешься, я сам за себя, но одному мне здесь не выжить, придется кого-то еще вытаскивать из этого дерьма.
– А чего не стал? Вампиром? – Виткас смотрел вдаль, на горы, и как будто не видел ничего. В глазах его застыло столько боли, что Валимир содрогнулся.
– Поздно спохватился, – признался он. – Говорю же, обошли меня. В принципе, я парень неплохой, из меня можно даже веревки вить… – и вдруг он упал перед Виткасом на колени, схватившись за край его куртки, зарыдал громко и безутешно, как не рыдал Виткас, когда узнал о смерти брата. – Я хочу жить! Я хочу жить! О, как я хочу жить! – слезы катились по его лицу крупными горошинами. – Я вчера двух друзей потерял, первый раз они у меня появились с тех пор, как брата потерял!
Виткас растерялся. Он испуганно смотрел на Валимира, пытаясь поднять его с колен, оглядывался на лагерь, в котором горн протрубил второй раз, созывая людей на работу.
– Перестань, перестань, нас увидят… Придумаем что-нибудь, ну, не реви… – голос Виткаса становился то мягче, то тверже, то умоляющим. – Ты же почти вампир!
Валимир поднялся с колен, став почти на голову выше товарища. Слезы мгновенно высохли. Он отряхнулся, усмехнувшись добродушно, и проворчал:
– Такой ты мне нравишься больше. Но именно так ты будешь рыдать, когда мы придем в лагерь. Припадешь к ногам Их Величеств и будешь умолять рассказать, как погиб твой брат, что он кричал, какими словами матерился, как долго бежал от лавины… И будешь целовать подолы… брюки ее будешь целовать: ах, Ваше Величество, как бы я хотел быть на месте брата своего, как он был горд, что умирал на ваших глазах, как я благодарен вам, мстить поклянешься тем, кто, не иначе, бомбу на той треклятой горе оставил… Ну, придумаешь, за что благодарить эту клыкастую сволочь. Или оборотней…
