- Договорились! - поднялся из-за стола Велемир. - Я так и сделаю, ловлю тебя на слове.
Наблюдая за беседой двух жрецов, я поймал себя на том, что всё это нереально. Что я застрял в каком-то сне и никак не могу из него выбраться. Вот так легко и просто один другого спрашивает, зачем нужно было антициклон заменить сильнейшим циклоном. Второй более спокойно объясняет зачем и добавляет, что если не нравится, то можно всё поставить на своё место после нашего ухода. Вот оно могущество - фантастика сказоч-
ная! Но оно гармонично вписывается в промысел божий, и поэтому со стороны его никто не видит.
- Кому надо, тот видит, - оторвал меня от мыслей низкий голос служителя храма. - Для меня все его фокусы - открытая книга и не только для меня, - показал Велемир глазами на хранителя. - В том-то и беда: как он начинает баловать с погодой, так сразу в наш адрес кое-кто обращает пристальное внимание.
- Ну и что толку, что обращает? - засмеялся Чердынцев. - Всё равно они ничего не могут. На дворе видишь, что творится! Думаешь, они не пытаются его успокоить?
- Кто они? - не выдержал. - О ком вы говорите?
- О наших оппонентах из внутреннего круга, о ком же? - поднялся из-за стола хранитель. - А ты что рассиживаешься? - толкнул он меня. В спальне ждёт тебя взбитая перина, а под ней горошина. Так?
- Она у меня с кулак, - засмеялся бородач.
- Сегодня я сильно устал, к тому же меня от еды и тепла разморило, - повинуясь голосу Чердынцева, встал я со своего места. - Так что усну, пожалуй, даже на гвоздях.
Глава 2.
Храм Великой Тартарии
Когда я открыл глаза, было ещё темно, но волхва на соседней тахте уже не было. Старик поднялся раньше меня и о чём-то уже беседовал со служителем храма. Из соседней комнаты еле слышно доносились их голоса.
«Интересно, кому из древних богов посвящён этот комплекс? - думал я, потягиваясь. - Неужели и впрямь он был построен во времена Тартарии? Той легендарной империи, которую так старательно пытаются вычеркнуть из хронологии земного социума?»
И во мне появилось непреодолимое желание увидеть своими глазами то, чего практически не может быть, но укрытое со всех сторон горами и кедрачом это нечто вопреки всему продолжает здравствовать.
Встав с постели, я оглядел комнату. Стены её были сложены из массивных, потемневших от времени лиственниц, небольшое, полузасыпанное снегом окно, рядом с ним стол, и четыре, закинутые стёганными одеялами, кровати - вот и всё убранство.
