— Спасибо тебе огромное! Я так хотела, чтобы ты смогла со мной полететь! — обрадовалась Катя. — Только вот с Котом проблема, и с Волком! Обидятся, наверное! А их позвать, я боюсь. Они всё время рядом, коснусь, никогда себе не прощу! Мне последние дни всё время кошмары снятся, что я иду куда-то в темноте, наталкиваюсь на препятствие, загорается свет, и я вижу огромный слиток золота, и даже понять не могу, кто это из них? Кого я коснулась и погубила?
— А! А то я понять никак не могла, почему ты так во сне мечешься. Кот хотел посмотреть, но я не разрешила! Да, это страшно! И, да, скорее всего, они обидятся! Но, так же тоже нельзя! Мы подумаем, как быть! А куда лететь?
— Помнишь, гору, где был Елисей? Надо туда.
— Конечно, помню! Это и не очень далеко, по моему лету. — Жаруся рассмеялась. — Можем попробовать, немного похулиганить! Давай-ка отыщем Волка и покажемся, что мы летаем вместе, и что тебе надо летать!
Как же Катерине нравились полеты с Жарусей! От её прикосновения оставалась невероятная легкость, тяжелое лебединое тело становилось невесомым, крылья помогали танцевать на потоках воздуха, даже длинная шея, Катино проклятие, не мешала.
— А, вон они, внизу. Мечами машут. Вниз девочка, облет вокруг и резко верх, — скомандовала Жаруся.
Катерина легко снизилась к широкой поляне, на краю которой Волк шутя отбивал Степановы атаки, причем сам Волк был свеж, движения легкие и даже небрежные, а мальчишка вымотан так, как будто на нем три дня камни возили. В гору. Все его отчаянные и яростные атаки пропадали даром. Волк изумился, увидев небольшую лебедушку очень знакомого вида, и даже встревожился, не случилось ли чего, но, увидев рядом Жарусю, успокоился, и отступив на пару миллиметров в сторону, подправил движение Степана, летящего в очередную атаку, так, что тот, нелепо взмахнув руками, врубился в заросли кустарника, и намертво завяз там. Волк моментально оборотился, и догнав за пару скачков Катерину, уточнил:
— Случилось что?
— Зачем сразу случилось? — недоуменно уточнила Жаруся, вынырнувшая рядом, и зависшая над Катериной. — Отдыхаем! Имеет девочка право отдохнуть?
— Мне было бы спокойнее, если бы она отдыхала в Дубе, — попытался было воззвать к их здравомыслию Волк, косясь вниз, на Степана, выдиравшегося из кустов.
— Тебе-то конечно, было бы спокойнее, если бы ты её в погребе запер. И ещё хорошо бы сверху на крышку погреба что-нибудь установить, чтоб уж точно никто не влез и не вылез. Так? — Жаруся рассерженно плеснула крыльями.
