– Руки убери, – прошипела сквозь зубы. – Больно!
Мэтт разжал жесткие объятия, и я свалилась в кресло у камина.
– Его ты руки убрать не просила.
Сейчас бы закутаться в какой-нибудь плед, накрыться с головой, спрятаться от целого мира.
– Мне кажется, ты не имеешь права на ревность.
– Да?! Я единственный, кто о тебе беспокоится! Кому не наплевать! За пять лет, пока меня не было, ты съехала по наклонной, Фло! Круто так съехала! Проблемы с манерами и соблюдением правил у тебя были всегда, но сейчас… Катаешься в экипажах каких-то подозрительных типов, играешь в идиотский рейших, дымишь как паровоз, от нецензурной брани даже мне становится не по себе! А я в армии всякого наслушался, поверь! Ты графиня, может, забыла? И должна соответствовать! У твоего отца случился бы сердечный приступ, увидь он, как ты в мужском пиджаке бесстыдно тискаешься с каким-то уродом на глазах у всех соседей!
С нескрываемым отвращением я следила, как эта гора мышц вышагивает передо мной, будто лектор перед нашкодившей студенткой. Грань, какое лицемерие! Тискайся я с ним, у него и мысли бы подобной не возникло. Теперь же Мэтт заделался моралистом, губы кривит, профиль свой грозный демонстрирует.
– Ты много себе позволяешь, – угрожающе процедила я.
– Я обещал заботиться о тебе, и я позабочусь! Кто этот франт?!
Ой ты какой… Позаботится он обо мне. Вдруг! Нет, ну вы видели?! Он обо мне позаботится! Нашелся.
– Это лорд Кайк, мой поклонник. – Я закинула ноги на пуфик. – Один из многих. Обеспеченный, учтивый. Кто знает, может, наше общение разовьется во что-то большее.
– Он тебе не пара! Не подходит!
– Да ты что… – забавлялась я. – Считаешь подходящим себя?
Неужели он действительно не шутил и решил, будто я тут пять лет жду его, своего друга детства, обездоленная, обедневшая, но зато не потерявшая высокоморальных качеств. Ах да, у меня же и до этого с ними были напряженные отношения. Наивный идиот!
– Думаешь, я ревную?! Я хочу, чтобы ты была счастлива, а этот лощеный пиджак мне не нравится. От него за километр Гильдией воняет! Морда мошенника! – Мэтт оперся о спинку кресла. – Хочешь перейти границу? С ним ты упадешь на самое дно! Ты, Флориан, графиня, леди! Забыла, что это значит?! Слова «честь», «долг», «традиции», «нравственность» тебе больше ни о чем не говорят?!
Разозлил. Как же все просто. Я с сожалением покачала головой, посмотрела ему в глаза.
– Это ты перешел все границы. Явился в мой дом, оскорбил меня и ни в чем не повинного человека, потому что он мне нравится. Придумал себе невесть что и снова меня оскорбил. Изображаешь из себя такого правильного, принципиального, а сам не веришь в свои дурацкие аргументы. В прошлый раз ты мне что предлагал? Переспать? Не так ли? Как-то не стыкуется с высокой нравственностью, которую ты вдруг взялся проповедовать. Обидно, что тебя слили? И теперь надо любыми способами обгадить более успешного конкурента? Ты такой же, как Фрэнки, мальчишка, не получивший заветного леденца!
