Пора приступать к делу. Приняв высокую чашку от официанта, я отхлебнула божественного, действительно великолепного элитного напитка и припала к окулярам.
Где ты, Фрэнки, ленивый хомяк? Начну с самой дешевой трибуны – с зеленой.
Я медленно поворачивала трубу в поисках знакомой щекастой ряхи, проверяла ряд за рядом, место за местом.
Спустя четверть часа закончилось соревнование пар на скорость прохождения воздушной трассы. Победил экипаж под управлением то ли Илмана, то ли какого-то Милмана, не разобрала. Зрители аплодировали пилоту, трясли плакатами, я совершенно не понимала подобной радости. Им самим никогда не управлять этими махинами, большинство зрителей вообще не одарены! Нет, тянет их приобщиться к празднику сверхмогущественных магов.
Стоп! Назад и чуть левее. Ага! Желтая трибуна! Вот он, паршивец! Улыбается. Кепку фанатскую с ордоком нацепил! Вместе со всяким сбродом сидит! Ну все! Держись у меня! Пилот недоделанный!
Отлепившись от трубы, я залпом допила чай и прикинула, как скорее попасть на противоположный край стадиона. Перво-наперво придется спуститься.
Я стремительно развернулась и… подскочила на месте от неожиданности.
Меня прожег бесстыдный взгляд черных глаз, в горле ком застрял, не позволяя вздохнуть. Охваченная смятением, я топталась на месте, кое-как удерживалась от позорного порыва рвануть отсюда со всех ног. Воленстирец из «Изумруда», как его… Тарэзэс! Паскудная тварь! «Приятель» Марго! Сидит в углу, кофе из чашечки попивает и уже грань знает сколько времени таращится на меня! Опаленное яростью сердце пропустило удар.
Спокойствие! Только спокойствие!
Варвар проницательно прищурился, любуясь моей реакцией. Под его брезгливым, презрительным вниманием я непроизвольно закипала. Всыпать бы ему магией хорошенько! Научить манерам! Покорная желаниям энергия рванулась в ауру как свирепая собака с цепи, я едва успела стиснуть пальцы. Тонкие губы скривились в ленивой усмешке.
Но зря он считал меня недалекой. Я подкованная. Токсичные ублюдки ненавидели свободных регесторок и не упускали шанса спровоцировать, подловить глупышек, дерзнувших бросить им вызов.
Поэтому я взяла себя в руки, проглотила удушающий ком и царственно, со всем возможным высокомерием прошествовала мимо этого длинноволосого чудища. Молча.
Жаль, я тогда не сдержалась и нарушила первое правило «необщения» с опасными чужестранцами, дала повод запомнить себя. Судя по всему, Тарэзэс прекрасно понимал наш язык, таскавшийся за ним переводчик ему не требовался. И, похоже, он не требовался нам обоим.
