Словно под гипнозом, я открыл рот, чтобы немедленно пригласить ее на свидание, но, опомнившись, спросил:
— Ты училась фотографии?
— Нет. Это увлечение, так, снимаю от случая к случаю. Хотя мне очень нравится фотографировать. Жаль, времени вечно не хватает.
Я кивнул и снова посмотрел на снимок. Рядышком висело расплывчатое фото Джени в компании Альберта Гора[4].
— Как ты относишься к Элу Гору? — светски спросил я.
Сара, похоже, слегка опешила, но вида не подала.
— Никогда не думала об этом. Кажется, у него не все в порядке с имиджем.
— То есть?
— Его не воспринимают так, как воспринимали Клинтона. Особенно женщины.
— Но ведь они из одной политической команды.
— Я не о том. У него нет харизмы. — Она криво усмехнулась. — Вообще-то, мне полагается презирать Клинтона за то, как он обошелся с Хиллари и дочерью. По-женски презирать. И по-человечески. То есть я, конечно, не оправдываю его, но… — Сара замолкла, словно почуяв мое неодобрение. — Просто… почему-то он мне симпатичен.
— Да? И чем же? — Я выдавил натянутый смешок.
— Во-первых, он демократ. Это самое главное. А еще… он умный, отчаянный, уверенный…
— Скажи лучше, самоуверенный.
— И все равно он классный.
Господи, да что она несет!
— Согласись, в нем что-то есть. Он такой… сексуальный! — И Сара прыснула, как девчонка-малолетка.
— Ты не в курсе, где здесь туалет?
Улыбка сползла с лица Сары.
— Э-э… да, конечно, по коридору направо.
Через десять минут я позорно сбежал, так и не узнав номер ее телефона. Я лишний раз убедился в правильности своего решения — к черту женщин.
Если у меня и оставались какие-то сомнения относительно женщин, на следующий день они улетучились окончательно.
Я бездельничал у себя в конторе, когда в дверь постучали и в кабинет заглянула Карен.
— Можно тебя на минутку? — плаксиво спросила она.
Карен тридцать шесть, и она до сих пор не побывала замужем. По-своему она даже хорошенькая: маленькая, худенькая, с рыжеватой шевелюрой (понятное дело, крашеной) и темными испуганными глазами. Я уже несколько лет подрабатываю ее главным консультантом по мужикам. А их в жизни Карен пруд пруди. Обычно треп с Карен меня нисколько не напрягает, пожалуй, даже наоборот. Я ощущаю себя одновременно вуайеристом и великим психоаналитиком. Но в то утро у меня не было настроения выслушивать ее нытье. И если бы Карен не выглядела так жалко, я бы просто вытолкал ее за дверь.
Итак, она бухнулась в кресло напротив и залилась слезами.
