Он может защитить себя сам, вот и славно. А мы не должны прятаться ему за спину. За его спиной нас достанут, быстрей, чем ты думаешь.
— Понял и принял наставник, — поник подмастерье. — Спасибо.
— Не куксись Юр. Это все познано на горьком опыте. Я не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки, когда станешь мастером. Я потерял слишком многих, дорогих мне людей, прежде чем познал этому цену. Теперь совесть укоряет их лицами во снах. Особенно первым крупным делом, за которое я взялся с напарницей.
Первое время, если мастер — новичок в чем-то слаб, к нему приставляют напарника, который его дополняет. И проведя пару удачных рейдов, мы с ней возомнили себя бог весть какими профи, которым ничего не страшно и по силам все.
Вот тогда то мы и прочувствовали на собственной шкуре, как это быть крутым.
Нас порвали и изранили. Нас загоняли как дичь. Растерянные и испуганные в какой-то момент мы разделились, потеряли друг друга из вида. Она погибла, а мне чудом удалось спастись. Меня нашли рыбаки в прибившейся к берегу лодке, когда я был уже при смерти.
Шрамы на моем теле — это напоминание о том, что не стоит забываться, думать, что всего достиг и прикормил удачу. Удача помогает тем, кто на нее не надеется, а надеется на свои силы и ум.
— Потому, вы, Братья, желаете друг другу не удачи, а успеха?
— Это традиция первых Мастеров, что поднимали Обитель, и создавали Братство. В те времена, удача была не на стороне людей.
Прислонившись спиной к подпоре и расслабив гудящие ноги, Иван устало сомкнул веки.
— Ладно, давай отдохнем чуток и в путь, — поддаваясь наваливающейся дреме, сквозь зевоту обратился к задумавшемуся ученику он.
Покрасневший голова селения, в который раз заливался в приступе удушливого кашля. Он кашлял, сипел и стучал кулаком по столу, успевая глотнуть лишь немного воздуха, между спазмами.
Мастер, стоя у стола, молча осматривал жилище сельского головы. А жил голова, судя по всему худо — бедно. Обстановка избы была неказистой, и откровенно простой.
По мнению мастера, могло бы быть и лучше. Должность и положение в обществе позволяло голове в меру тянуть свое в карман. Но голова, пожилой, и неизлечимо больной, жил простенько. Даже аскетично. Впрочем, охотнику на нечисть до этого не было дела. Он ждал свою плату за контракт.
Голова продышался, и посмотрел налитыми кровью от кашля глазами на бесстрастно взирающего на него мастера.
— Где я тебе возьму еще тридцать золотых? Мы договаривались всего на двадцать, — произнес пожилой мужчина.
