— Ну, брат, и что с тобой делать? Я так понимаю, ты от нас теперь не отцепишься? — заговорил он с псом, поглаживая его массивную, мускулистую голову. — И пес ты вижу не простой. — Пес в ответ гавкнул, да так басисто, будто грянул гром. — Так, ну — ка стоять. Сидеть. Лежать. Голос.
Огромный беспородный пес выполнил все команды и снова стал буравить Ивана, желтыми глазами.
— Молодец! Отдыхай, сил набирайся. Чуть погодя есть будем.
Пес облизнулся, громко чавкнув, и лег, на прежнее место.
Иван сел в тень у мотоцикла и стал крутить дедов перстень на пальце. Бросив взгляд на резво плещущегося в реке парня, и удостоверившись, что его никто не «этого того» как тот опасался, решил поговорить со стариком.
— Дед, ты как, сам появишься, или мне каждый раз придется творить ритуал? — спросил мастер у кольца.
Тут же будто бы ледяной ветер задул, под мокрую от пота рубаху.
— Сам, — ответил очень тихий голос, словно его донес издалека жаркий ветерок.
Поскольку Иван еще был в режиме «иного взгляда» то разглядел проступивший перед ним, едва видимый, сгорбленный силуэт.
Дед сидел в позе лотоса и пытался рукой гладить траву, но та беспрепятственно проходила сухощавую ладонь насквозь.
— Дед, что это за пес, твой что ли? По крайней мере, он такой же упрямый.
— Ты старшим то не хами! Не дорос еще, — заскрипел призрак. — Может я терь у тя и на службе, но всыплю льда за шиворот, коли бушь старшим хамить!
— Не пугай, пуганый уже. Ты давай не выпендривайся, полтергейст. Чай не враги. Ты мне не раб, а помощник. А не устраивает, ты скажи, где тебя оставить, я оставлю.
— Ладно, ты не серчай. Это я по привычке, потому шо у меня раньше велосопеда не было, — старчески покряхтывая засмеялся он. — А теперя, вон цельный мотоцикл. Да и с вами веселей, нежели в катакомбах, или с родственничками окаянными. Ты гля, Иван, какие девахи из-за кустов за мальцом подглядуют. Во бестыжия. Ух, какие! — заинтересованно шамкнул призрак.
— То не девахи, а побережки.
— Суръезно? Так вот они какия! Ты гляди и все при них! А они как бабы, как, — не унимался дух, — не пробовал? — Он все косился на обнаженные фигуры, прячущиеся в ивняке, да так засмотрелся, что если б было чем, то пустил бы слюну.
— Дед, ну ты даешь! — заржал Иван. — Ты давай не отвлекайся. Пес спрашиваю твой? И что за зверь, откуда взялся?
— Ну не могу. Говорю глазам, не смотри, а они супротив воли смотрют. Ей богу, ща окосею. Пес — пес, а чевой пес говоришь? Гля, какая у ней! Ух, ну прям как орех, так и просится на грех!
