При согласии сторон на развод достаточно просто подать заявление. Если у одной стороны имеются возражения, вопрос будет тщательно рассматриваться судом. В разводе никогда не отказывают, однако при этом оговариваются определенные экономические условия в отношении детей. Суд определяет обязательства обеих сторон перед потомством. Обязательство поддерживать ребенка действует до достижения восемнадцатилетия. Когда я находился в ЗАГСе – это означает «Запись актов гражданского состояния», – за разводом обратился отец пятерых детей. Один из них еще не достиг этого возраста.
«Вы можете развестись, – сказали ему, – но вы будете обязаны оказывать вашему ребенку материальную помощь до совершеннолетия».
Мужчина пожал плечами.
«Хорошо. Тогда я подожду, пока ему исполнится восемнадцать».
Если мужчина или женщина не желает утруждать себя личным появлением в ЗАГСе, достаточно написать несколько слов на листке бумаги. Я видел такой случай своими глазами. Женщина пришла требовать развода с письмом от своего сговорчивого супруга. Чиновник тщательно изучил представленные женщиной документы. Через пять минут она покинула учреждение разведенной. Церковные браки не запрещены, но они недействительны без регистрации.
Два из каждых пяти столичных браков заканчиваются разводом. С учетом той легкости, с которой разрываются семейные узы, доля разводов могла быть и больше. Относительная сдержанность, которую демонстрируют 60 % супружеских пар, отказывающихся выпорхнуть из брачной клетки, хотя дверца открыта настежь, свидетельствует о том, что инстинкт моногамии все еще силен, несмотря на большевизм.
Власть большевиков укрепилась настолько, что сейчас русским не под силу ей сопротивляться. Какими бы фантастичными ни были убеждения советских владык, положение позволяет им добиваться исполнения любой прихоти. Их господство является настолько полным, что возражения просто влекут за собой экономическую ликвидацию. Пассивное сопротивление, вероятно, возможно. О физическом – и речи быть не может. Большевизм, хотя и пропагандирует мир, приходит не с голубем, но с мечом. На самом деле даже с двумя – по одному в каждой руке. Имя первому мечу – ГПУ, секретная служба. Второй меч – Красная армия.
Незадолго до поездки я познакомился с парой, которая провела в России полгода. Они рассказывали мне о своих приключениях в восхитительном венском ресторане, но, хотя нашей беседе не мешал никакой оркестр, мне удавалось расслышать лишь отдельные слова. Я было подумал, что у меня нелады со слухом, пока жена, заметив мое замешательство, не объяснила, в чем дело. «Мы так долго жили в гостиницах, зная, что в каждом номере установлен микрофон, что у нас выработалась привычка никогда не говорить между собой иначе как шепотом».
