Жесткая регламентация труда
Будучи закоренелым демагогом, российский рабочий часто останавливает станок, чтобы обсудить тонкости учения Маркса. Когда Советы впервые пришли к власти, фабрично-заводские комитеты, сформированные из простых рабочих, отвечали за всё. К специалистам тогда относились с крайним подозрением. Ныне же правительство алчет специалистов. Управление мало-помалу возвращается в компетентные руки. Зачастую управляющими становятся иностранцы. Я познакомился с бывшим военнопленным австрийцем, который остался в России после заключения мира. Этот человек с гордостью заявил мне: «В Австрии я был простым работягой. Теперь я управляю шестью промышленными предприятиями, в моем подчинении 8 тысяч человек».
Правительство вынуждено вводить все более строгие правила, чтобы совладать с недисциплинированными рабочими. Раньше уволить рабочего было практически невозможно. Теперь это можно сделать после трех выговоров за неисполнение обязанностей. Первое предупреждение должно быть вывешено на фабричной доске объявлений. Второе направляется в фабрично-заводской комитет. Третье, с согласия комитета, автоматически подразумевает увольнение.
Новые декреты постоянно изменяют полномочия фабрично-заводских комитетов. Даже профсоюзам существенно укоротили жало, назначив одного из людей Сталина [Александра Догадова] на место [Михаила] Томского, бывшего руководителя профсоюзного движения. Томский был скорее синдикалистом, нежели большевиком. Управляют каждым заводом и фабрикой, а также фабрично-заводскими комитетами члены Коммунистической партии. Строгая партийная дисциплина обеспечивает таким образом доминирование красных кремлевских владык в каждом комитете.
Поскольку наибольшее число рабочих занято на государственных промышленных предприятиях, им приходится подчиняться такому количеству строгих правил, какое капитализм никогда бы не осмелился ввести. При этом фабрично-заводские комитеты сохраняют значительный вес на фабриках под частным управлением, а также в иностранных концессиях.
Российскому рабочему, вероятно, поднимает дух ощущение того, что он управляет государством. Он пользуется социальными льготами, пособиями по безработице, социальным страхованием и т. д., – тем, в чем ему было отказано прежде. В Москве я видел, как дюжий рабочий выходил из парикмахерской Гранд-отеля с выщипанными бровями. Голову его украшала сияющая лаком прическа светского хлыща. Я часто был свидетелем, как рабочие приезжают на работу или уезжают домой в извозчичьей пролетке. Но большевистский эксперимент явно не привел к заметному повышению стандартов жизни менее привилегированной части работников и, более того, вынудил огромную часть трудоспособного населения существовать на пособие по безработице.
