— Пожалуйста, повтори.
— Аки сказал, что не знает никого из смертных душ, кто сумел бы в одиночку продержаться в тумане между мирами дольше нескольких мгновений. Но каким-то чудесным образом мне это удалось.
К моему великому изумлению, Курх расхохотался.
Его порыв был настолько внезапным, громким и неестественным, что я даже испугалась. Я ощутила стойкое желание выскользнуть из кладовой прямо сейчас и сбегать в дом за кружкой воды. Желательно, с чем-нибудь успокоительным. Но муж не дал мне сделать и шага: сгреб в объятия и поцеловал с таким напором и жаром, что у меня подкосились колени.
— Боги, ну конечно! Я все понял! Сирим, это ты настоящее чудо! Девочка моя, теперь все будет хорошо! — восклицал он, прижимая меня к себе.
Я решительно ничего не понимала.
— Я все объясню, но чуть позже, — увидев мое недоуменное лицо, чуть виновато произнес Курх. Сам же он мало что не светился от радости. — Но сначала мне нужно встретиться с Аки. Будь моя воля, я предпочел бы вообще никогда больше не видеть этого прохвоста, но сейчас мне необходимо услышать все лично от него. А потом я расскажу тебе обо всем. Обещаю, это должно тебе понравиться. Первая по-настоящему хорошая новость за столько Зим!
— Конечно, хорошо, — я осторожно высвободилась из его объятий. — Но как ты хочешь связаться с Волчьим Пастырем?
— Попроси свою волчицу, они это умеют.
Курх вылетел из полутемной кладовой словно на крыльях. Подхватил смеющуюся Литу, чрезвычайно довольную столь редким проявлением отцовского внимания, закружил по двору. Я смотрела на них в немом изумлении, и сердце сжималось от непонятного, но радостного предчувствия.
*
— А кто у меня любимая птичка? Хочешь полетать, как папа? А кататься на волчке будешь?
Аки подбрасывал Литу в воздух и тут же ловил под восторженный визг малышки. Я наблюдала за их игрой с некоторой опаской, но полагала, что вряд ли мне стоит беспокоиться о том, не уронит ли Волк девочку. Курх стоял рядом с каменным лицом. Сам факт того, что муж сдерживает негодование, не поддаваясь на очевидную подначку, уже говорил мне о том, что причина вызвать к нам Волчьего Пастыря у Курха более чем серьёзная.
Курх молчал. Аки играл с ребёнком с подчёркнутым, преувеличенным интересом.
Мы с Айни сочли за лучшее не вмешиваться.
Конечно же, первым сдался Курх.
— У меня к тебе дело, Волк. Нужно поговорить. Срочно.
— Папа у нас тот ещё бука, да? — Аки широко победно улыбался. — И в кого это ты пошла такая хохотушка?
