Когда дух отсутствовал, старая женщина только фыркала, если замечала, как я поглядываю на дверь, гадая, когда Курх вернётся. Стоило же ему оказаться в доме, как Айрын принималась с усиленной заботой хлопотать вокруг меня и малышки. "Смотри, — словно бы говорил ее взгляд, — вот как должно обращаться с женой и дочерью". Само собой, Курха это бесило. Он хмурился, стискивал зубы и старался как можно быстрее покинуть негостеприимный дом старшей дочери. Но даже в те редкие моменты, когда мы оставались одни, он все больше молчал и избегал всякого общения с новорожденной малышкой.
Все будто бы ждали от него чего-то. Публичного раскаяния, сильных чувств. Возможно, этого хотела бы и я, не будь той ночи, когда я невольно услышала настоящего Курха, слова, идущие от сердца. И, помня о них, я не желала большего. Не сейчас. У нас еще будет время для разговоров.
В конце концов, после очередного многозначительного хмыканья Айрын, когда за Курхом захлопнулась дверь, я приняла решение. Этим же вечером я объявила, что буду очень благодарна, если Курх займется подготовкой дома к нашему с малышкой приезду и употребит на это все имеющиеся, — я подчеркнула это особо, — у него силы. Незаметно для Айни с Айрын я чуть сжала под столом руку мужа и поймала его ответную благодарную улыбку.
По крайней мере, лучше так, чем ощущать постоянное напряжение между обитателями дома.
*
— Только не тешь себя иллюзиями, что Курх любит детей. Это не так, — шепотом сказала Хранительница. Малышка на моих руках засыпала, и я очень надеялась получить немного отдыха до следующего кормления. Слова старой женщины, резкие и злые, застали меня врасплох. — Я говорю тебе это сейчас, чтобы ты избежала разочарования, когда все поймешь сама. Мне достаточно и тех слез, что выплакала моя мама.
— Айрын, — начала я успокаивающе, глядя в сердитые глаза, обрамленные сеткой морщин, — почему вы считаете…
— А разве это не очевидно? — женщина горько поджала губы, совсем так же, как это обычно делал Курх.
Мне сложно было что-либо возразить.
— А вашу маму? — тихо спросила я. — Ее он любил?
— Да. Ее да, — Айрын вздохнула и на несколько мгновений, казалось, погрузилась в воспоминания. — Говорят, тогда была хорошая Весна. Не такая переменчивая, как твоя, но и не такая яркая. Хорошая Весна, теплое Лето. Когда… когда пришла новая Долгая Зима, мне было немногим меньше, чем тебе. Я и сестра тогда еще жили в Верхнем доме. В первый же день Ворон передал нас прошлой Хранительнице рода Нерок. И больше мы его не видели. Я знала некоторых сестер и братьев, но не слышала от них других историй.
