— Хочешь помочь? — предложил он, наконец. И, хоть и было совершенно понятно, что никакой помощи Курху и Лите не требовалось, Гор кивнул и устроился рядом с ними.
— Хорошая вышла игрушка, правда, отец? Столько Зим прошло, а она почти как новая.
— Сказать по правде, я удивлён, — хмыкнул Курх. — Ты был тем ещё сорванцом.
— Правда, папа? — спросила Лита, её распахнутые глаза сияли от любопытства.
— Уж точно побольше тебя, сестренка-Ворона.
Я вполуха слушала их беспечную болтовню.
Во дворе показалась Айрын, возвращавшаяся из селенья с кувшином молока, подошла ко мне и, проследив направление моего взгляда, потрясенно замерла, увидев мужчин и девочку.
— Я уже не уверена, что это мой отец, — пробормотала она себе под нос.
И мне показалось, что вот он — момент, который я не должна упускать.
— Лита, наверное, не отказалась бы сейчас от глотка молока, — мягко сказала я Хранительнице. Та вздрогнула от неожиданности.
— Я… я не знаю, — на лице Айрын, обычно собранной и решительной, читалась растерянность.
— Пожалуйста, — попросила я.
И она пошла.
Увидев приближающуюся старую женщину, Курх отвлекся от работы. На мгновение брови его нахмурились, но затем лицо снова приобрело расслабленное выражение. Он что-то сказал вполголоса, и Хранительница протянула ему кувшин.
— Мамочка, иди к нам! — закричала Лита, выглядывая из-за широкой спины Гора. — Бабушка Нерка принесла молока.
Мы передавали кувшин из рук в руки, и, пока сохла паста, Гор рассказывал одну за одной забавные истории. Краем глаза я заметила, что с крыльца дома Айрын за нами наблюдает Лелеке. Старая Хранительница не решилась подойти, отрицательно покачав головой в ответ на мой просительный взгляд. Но она была здесь — и пока что довольно и этого.
— Лита, — заговорщически произнес Курх, знаком показывая ей сесть ближе. — А хочешь, я расскажу тебе, откуда у твоего оленя в копытце трещина?
Он зашептал что-то девочке на ухо. Лита хихикала в кулачок. Чувствуя, что эти двое сейчас прибавят мне головной боли, я предостерегающе окликнула мужа.
— Курх, ты не мог бы…
Айрын непонимающе взглянула на меня. Гор громко захохотал, стуча ладонью по своему колену.
— Мама, а что такое санки?
*
Когда Гор сквозь смех поведал присутствующим детали нашего разговора, смеялись уже все, кроме меня. Я переводила возмущённый взгляд с одного Хранителя на другого, а затем на мужа, но мой сердитый вид, казалось, только подстегивал веселье.
— Курх, — сказала я строго, — давай отойдем ненадолго. Надо поговорить.
