Паук мог бы меня ненавидеть. Всех нас. За то, что первые семьи Иллирии, негласные правители городов и земель: Меньяри из Ромилии, Себастьяни из Аллегранцы, Астерио из Веньятты и Сантанильо из Фиоренны – всегда чуть свысока смотрели на дикий Ниаретт. Но отчего-то Паук был здесь, так далеко от родных земель, затянутый в черную форму отдела магического контроля, скрывший свою необузданную черную мощь под тонкой коркой северной сдержанности. Я не знала, что ему было нужно, и это пугало.
Я не знала его…
Прошлое пришло вместе с беспокойным сном, ворвалось в сознание приглушенными шепотками, светом, блеском дорогих украшений и пузырьками шампанского. Я снова оказалась на пороге янтарного бального зала, огненно-рыжие своды которого уходили бесконечно вверх, растворяясь в мутной дымке. Подол белого платья, расшитого золотыми нитями и сияющими энергетическими кристаллами – символ величия и богатства рода Астерио, – колыхался в такт моим шагам. Люди в дорогих костюмах и масках, будто живое человеческое море из перьев, кружева, шелка и камней, покачивались передо мной в такт неслышной музыке, бесконечно далекие, отстраненные, безразличные. От ярких бликов слезились глаза. Я всматривалась в толпу, отчаянно пытаясь найти кого-то важного, но тщетно. Маски надежно скрывали лица, а широкие спины, затянутые в дорогие камзолы, и обнаженные плечи, открытые модными платьями, мелькали, сливаясь в одно мутное пятно, вызывая подкатывающий к горлу приступ дурноты.
Призрачный неясный образ того, кого я так жаждала отыскать, стоял перед моим внутренним взором. Темные, слегка вьющиеся волосы. Черный камзол с едва различимым рисунком по дорогой ткани, серебряная оторочка. Почему-то для меня было очень важно посмотреть в лицо именно этому человеку, так важно, будто от этого зависела моя жизнь. На мгновение показалось, что я увидела его совсем рядом с собой, и нужно было только потянуться, но отчего-то я никак не могла сдвинуться с места, подойти ближе. Стоило лишь попытаться сделать шаг, как толпа вокруг сомкнулась плотнее, отсекая меня от знакомого незнакомца в черном. Оставляя одну.
Кто-то хлопнул в ладоши, на верхней галерее невысокий человечек взмахнул руками, как диковинная черная птица, и заиграла музыка. Она звучала все громче и громче, тревожнее и тревожнее, и все быстрее и быстрее крутились в танце люди. Незнакомец затерялся в толпе. Я отчаянно пыталась отыскать его вновь, но взгляд почти против воли выхватывал из людской круговерти лишние, незначимые детали: бледное предплечье с тонким кружевом перчатки, взмах алого веера, отблеск серебристых кристаллов в серьгах, пристальный взгляд желтовато-карих глаз из-под плотной маски.
