— Отчего ж не помнить, — ответил старик. — Человек приходил по делу, договориться насчет оконных рам. Он парники задумал оборудовать для ранних овощей, а у меня рамы были. После ремонта окна-то в избе расширили, вот и пришлось выбросить старые рамы.
— Случайно не помните, что Руопис делал с того самого момента, как пришел сюда?
— Как что? Ничего особенного. В доме посидел, о погоде, об урожае мы с ним потолковали, насчет рам договорились — вот и все. Сами со старухой его до ворот провожали.
— А клад он видел? — продолжал допытываться Ромас.
— Ну конечно, видел. Товарищ Калпокас тогда разложил его, как сейчас, и ребятишек кликнул — полюбоваться.
— Неужели Руопис так ничего и не сказал при этом?
— Чего ж тут скажешь? Откопали из-под земли что-то, простому человеку и не понять.
— А вот и говорил, — перебила мужа старушка. — Как сейчас помню: осмотрел он, значит, эти вещи, покачал головой и говорит…
Она осеклась под неприязненным, суровым взглядом старика, но тут же с улыбкой докончила рассказ:
— Так вот, покачал он головой и говорит: «Уж не домовой ли натаскал в ту гору все эти богатства? Мог бы и нам принести». Вот. Слово в слово помню.
— Ну и что с того? — не сдавался старик. — Мало ли что у человека с языка сорвалось…
— Что все-таки могли значить его слова? — размышлял вслух Ромас.
— Не стоит и голову ломать, — махнул рукой старик. — Слово что птица: вырвется — пойди догони его.
— А потом что? — не унимался Ромас.
— Было бы о чем говорить! Постояли мы с ним немного во дворе, поболтали о том о сем, товарищ Калпокас вещи найденные в амбар унес, а потом Руопис еще раз распрощался и ушел.
— Не совсем так, — возразил археолог. — Перед этим я одолжил у одной из девочек косынку, завязал находку в нее и только тогда отправился в амбар.
— Не было ли случайно с Руописом собаки, коричневой такой, с белым пятном на шее?
— Собаки? — Старик задумался. — Пожалуй, была. Точно сказать не могу.
— Зато я помню, — сказал руководитель. — Когда тот человек разглядывал наши сокровища, пес поставил передние лапы на сруб и принялся обнюхивать их. Я прикрикнул на него, но он не обратил на меня внимания. А когда шел с узелком к амбару, собака за мной бежала. Никак прогнать ее не мог. Она и ящик обнюхала, куда я находку спрятал, только тогда убежала.
— Мы ей колбасы дали, когда она за вами увязалась, — вспомнила какая-то девочка, — но она лишь хвостом завиляла и не притронулась.
— Как зовут собаку, не знаете? — спросил Ромас.
