Но, как только она вошла в сад, что-то хрустнуло под её ногой. Уилла не хотела смотреть вниз. О, но должна была. Это оказалась коробка из-под замороженных штруделей, разорванная на мелкие кусочки. Уилла повела лампой, освещая остальную часть сада.
Зрелище, которое ей открылось, точно разобьёт сердце её мамы. Овощи были уничтожены! Помидоры превратились в кетчуп. С огурцами и салатом тоже можно было распрощаться. Впрочем, редис стоял… совершенно, абсолютно нетронутым. Видимо, существо, устроившее этот хаос, не стало подрывать редис.
Уилла не знала, вернуться ли в палатку или осматриваться дальше. Она выбрала второе – того требовали время суток и жанр. Дьявольски ясный знак того, что впереди неприятности, – ради них ты, впрочем, и читаешь.
Уилла подошла к надгробиям и опустилась на колени рядом с первым. Могила Золотка, её золотой рыбки, оставалась нетронутой. Она перешла к следующей могилке: Руди, кролика, тоже никто не потревожил. Покойся с миром, дружище. Третий, эм… участок принадлежал попугайчику Полли. Место, где Уилла упокоила птичку два с половиной года назад, ещё можно было разглядеть. Ловить ему червяков уже было необязательно – понимаете, о чём я?
Оставалась последняя могилка, та, ради которой девочка пришла сюда. Лампа дрожала: руки Уиллы тряслись от страха. Она ожидала увидеть нечто ужасное – как и мы с тобой. И не ошиблась.
Вместо холмика на могиле Пухлика она обнаружила пустую ямку. Пухлик – или то, чем он стал, – прогрыз себе путь наружу. По-настоящему.
Хрусть! Где-то сломалась ветка. Обычное дело для подобных историй. За деревьями что-то было, и оно наблюдало за Уиллой.
– Пухлик?
Это было забавно – в основном потому, что Пухлик не ответил бы ей даже при жизни. Но так Уилла хотела показать, что это она, его хозяйка. Что она его не обидит. Если бы только Пухлик думал так же. К сожалению, зомби всё равно. Они думают в основном о еде. И готовы съесть кого угодно.
Ууууу-ииии!
Дикий вопль из её сна прозвучал опять. Как бы Уилла хотела, чтобы это тоже оказалось сном!
Волосы у неё на затылке встали дыбом, и нет, не синие, розовые, фиолетовые или зелёные. Если вам интересно, они были светло-русыми. Светло-русыми свидетельствами того, что за ней следят.
Уилла на цыпочках кралась мимо опустошённых грядок, стараясь не переходить на бег. Она не должна была спугнуть то, что пряталось за деревьями. Когда мы бежим, животные думают, что мы хотим поиграть. А Уилле совершенно не хотелось играть с мёртвой морской свинкой, даже если она когда-то была Пухликом.
