Заработал лифт. Дом престижный, а звукоизоляции никакой, грохот слышен во всех комнатах. Тревожно прислушалась: лишь бы малышка не проснулась.
«Что-то мне совсем плохо, надо выпить антибиотик», — решилась я на радикальные меры. На часах уже полночь, но ни Жанны, ни звонка от нее пока не дождалась. Видела же она, как мне плохо, что я заболела, но… А потом вот удивляются, что няни уходят. И действительно, уходят от неприкрытого хамства, жадности, необоснованных объяснений. Причины разные, но итог один. Правда, изредка встречаются семьи, в которых с нанятым персоналом устанавливаются ровные, рабочие отношения, именно рабочие, а не семейные: «Няня у нас как член семьи! Глупости все это», — размышляла я.
Ну где же все-таки здесь антибиотики? Звонок на мобильный отвлек меня от поиска лекарства. Ладно, попробую без него доехать.
— Людмила, собирайтесь, я буду через пятнадцать минут.
Я впервые очень пожалела, что сама за рулем. Сейчас бы поехала домой на машине с водителем, есть у меня в контракте такой пункт: если хозяева задерживают больше положенного времени, то оплачивают такси.
Накинула дубленку, надела сапоги, жаль, что сегодня я без шапки, сейчас она была бы очень кстати. Слабость во всем теле такая, что, кажется, сейчас упаду, волна липкого страха разлилась по рукам и ногам. Жаль, что я не нашла лекарства, теперь уже стало бы полегче, а домой еще ехать и ехать. Лифт вызывать не стала. Медленно спустилась по лестнице.
Поеживаясь, подошла к машине. Открыла дверцу, упала на сиденье. Завела мотор, сейчас согреюсь и поеду потихонечку, но двигаться совсем не хотелось. Сидела бы так и сидела… «Черт, неужели засыпаю? Так, соберись, — скомандовала сама себе. — Надо доехать, там сын, он тебя ждет. Ну, подумаешь, заболела, это не повод раскисать! Давай-ка двигайся помаленьку», — подбадривала я себя.
Как доехала, не помню. Проезжала по Тверской, Ленинградке — это точно, а картинки нет — провал.
Утром надоедливое треньканье: этот вредный будильник будто выхватил меня из сна, и без того короткого. От этого разочарования и какой-то незавершенности я негодую: вот выброшу этот будильник с балкона. А до балкона, если только ползком, температура под сорок, встать просто не могу. Надо дотянуться до мобильника и предупредить.
— Жанна Владимировна, это Людмила, я не приеду сегодня, заболела, к сожалению. Температура высокая, слабость, да и малышку как бы не заразить, вдруг инфекция!»
Жанна врач, но понятие врачебной этики у нее ко мне в принципе не применяется — она предложила мне надеть маску, если я опасаюсь за Мэри.
