— Ну, что там с завтраком? — приветливо спросил начальник отряда.
— Каша доходит, Сергей Андреич, а чай пока заваривать не стал, — обстоятельно отвечал студент. — Ждал, когда встанут…
— А как чифир? — зацепил Карцев и Саню.
— Вот-вот, начальник, — усмехнулся незлобливо тот. — Может, хапанешь?
Карцев хохотнул в ответ и порулил к кустам, отливать. Комары уже донимали, но мошка и оводы пока не вылезли из своих укрытий. По-быстрому умывшись, он посмотрел на часы и, набрав в грудь воздуха, мощно прокричал:
— Чебураха, Федорыч — па-адъем!!
— Эк ты спохватился, — с язвинкой промолвил Саня. — Федорыч давно рыбу ловит… Вишь, во-он внизу его удочка мелькат?
В маршрут Карцев взял Бычковского.
— Раз уж ты дежуришь, — сказал он Саше, — дежурь до вечера. Заодно проследи, чтобы Федорыч мусорку выкопал и баню с Саней соорудил. Сушины тут, слава богу, есть. Если успеете, сочините стол и сиденья вокруг: что ж обедать с колен? Над костром навесик бы надо сделать — вдруг дождь? В общем, гляди сам, обустраивайтесь…
Тут он повернулся к Бычковскому, оглядел его приземистую неказистую фигурку, разлапистые бахилы и корявые кисти рук, потряс объемный рюкзак («Что он туда успел напихать?») и, глядя в поднятые к нему простодушные глаза, бодряческим голосом спросил:
— К маршруту готов?!
— Обижаешь, начальник! — так же бодрячески отвечал Чебураха.
— Тогда вперед и с песней! Какую знаешь
— «Калинка» годится?
— Запевай! — разрешил Карцев и пошел размашисто уже знакомым путем вниз по долине.
— Полюбил меня Никита-водовоз… — неожиданным сочным баском начал двинувшийся в кильватере Витек
— …повалил меня Никита на навоз! — подхватил своим баритоном Карцев, знавший этот вариант многострадальной «Калинки».
— Калинка, калинка моя, — грянули они в два голоса, — в саду ягода малинка моя!
Просеку Карцев поймал удачно. Разумеется, это была не просека, а всего лишь прямолинейный путик с трехсторонними засечками на деревьях и пеньками вырубленного вдоль него подлеска. Лесоустроителями такие путики размечались по ортогональной сетке: четыре на один километр. Частые просеки ориентировались субмеридионально, редкие — субширотно; в местах их пересечения устанавливались квартальные столбы с маркировкой. Геологи с удовольствием использовали эти путики-просеки для своих разнообразных нужд. «Вот это и будет наша первая магистраль, — решил Карцев. — Сейчас двинем по ней на юг, до пересечения с широтной просекой, по которой и заложим первый профиль шурфов. А чтобы время даром не терять, пойду пока маршрутом…»
