А 20 августа эскадрон Епанчина как самый геройский в О…ком гусарском полку удостоился чести сопровождать Кутузова из Царева Займища к Колоцкому монастырю, где предполагалось дать генеральное сражение. Гусары надраили свою амуницию и выглядели очень браво.
Кутузов вышел к своей бричке, осмотрел с удовольствием строй эскадрона и спросил:
— Который тут поручик Ржевский?
— Я, ваше Сиятельство! — бросил кисть к киверу Дмитрий.
— А ведь видно, что ты самый бравый и хитроумный молодец во всем эскадроне, — засмеялся Кутузов. — Глаза тебя выдают. Держись рядом с бричкой, я дорогой тебя кое о чем поспрашиваю… И вот бричка покатила по дороге к видимой издалека колокольне, и главнокомандующий задал гарцующему впритык Ржевскому первый вопрос:
— Как ты оцениваешь, поручик, настроение рядовых офицеров и бойцов перед сражением?
— Все ему рады, ваше Сиятельство! От мала до велика. Отступать надоело, надо биться всерьез. Тем более, что арьергардные бои, которых я постоянный участник, показали: французы ничуть нас не лучше, мы их били большей частью, побьем и нынче!
— Гм… Большое сражение очень отличается от мелких стычек, поручик. В нем все решает обычно удачное маневрирование и создание перевеса на узком участке фронта. Наполеон в этом искусстве дока, а мы только учимся. Ладно, второй вопрос: мне доложили, что ваш эскадрон почти всегда выходил победителем в схватках с французами и при этом победы одержаны вами малой кровью. За счет чего?
— Мы старались в начальной фазе боя схитрить, ваше Сиятельство. Для этого атаковали из засад и много стреляли; при этом для верности били в крупную цель, то есть по лошадям. А всадник, ссаженный с коня, уже малоопасен. Еще мы применяли «чеснок», то есть сыпали под ноги коням преследователей четырехугольные железки: кони начинали спотыкаться, хромать и отставать, а иногда сбрасывать своих хозяев на землю. Проредив таким образом ряды противника (обычно наполовину), мы накидывались на него со всех сторон и брали в сабли, но и о пистолетах не забывали. У меня, например, вместо двух к седлу приторочено четыре пистолета, из которых в упор я всегда попадаю — потому до сих пор и жив.
— То есть у тебя пуля — вовсе не дура, — задумчиво сказал Кутузов. — Жаль, что на всех моих воинов пистолетов не хватает. А где же ты их взял?
— У французов, трофейные. Стреляют не хуже наших. Мы и карабинами у них разжились. И половина наших лошадей родом из Европы.
— Ой молодец! Устроил себе и эскадрону сверхштатное пополнение оружием и конями! Нет чтобы поделиться с полковым командиром.
